Всеволод Алферов - Вестник

Бесценный ковер со львами, ланями и леопардами покрылся пылью и лежал, прямо скажем, кривовато. В углу громоздился ворох шелка, в котором угадывались беспорядочно брошенные одежды. Пергамент, бумаги, глиняные таблички были повсюду — да, к тому же, в комнате царил сладковатый муторный запах подгнивших фруктов.

Кабы не особая чувствительность к силе — и не та тайна, которой владел один лишь Сайлех… да, впрочем, что об этом говорить?

— …я понял, что структура силы, условно говоря, дух человека, начинает рассыпаться в доли мгновения после смерти, — продолжал тем временем ученый. — Иными словами, если смерть приходит сама, то перенести силу умершего в неодушевленный объект, сохранив и разум, и память, нельзя.

— То есть подопытного нужно убить, — мрачно констатировал Кассим.

— Я знаю, что вы думаете, мудрый, — Сайлех, наконец, остановился и сложил руки на груди. — Но мы говорим о воскрешении. Нет, не воскрешении даже — об устранении смерти! Положим, пациент страдает хворью и одной ногой стоит в последнем костре. Я могу подготовить все заранее, и его разум… душу, если угодно — сохранить и перенести в неодушевленный сосуд. Да, при этом нужно нанести последний удар. Но ведь это не убийство, разум продолжает жить. Это ни в коем случае не убийство!

— Говоришь, ты догадался на четвертом?

— На четвертом, — повторил ученый. И без того сутулые его плечи поникли. — Но они же смертники. Им так и так пришлось бы умереть.

— Куда ты дел тела? — не стал развивать тему Верховный.

— Я… не мог дать им доброго костра. Мне пришлось закопать их. Здесь, в саду.

Ты знал, на что шел, напомнил себе Кассим. Что же, то была не самая большая жертва Круга. И, пожалуй, даже не самая отвратительная. Маг помолчал, привыкая к тому, что теперь на нем висят еще три жизни — но, наконец, спросил:

— Ну и что ты получил?

— Ровно то, что обещал. Разум, память и личность перенесены из смертного тела в неодушевленный сосуд. Конечно, это только половина работы: нужно придумать, как дать умершему новое тело.

Кассим хотел было повторить за ним — «умершему» — чтоб сбить с ученого немного спеси. Но не успел. Сайлех поднял палец с довольно отросшим ногтем.

— Обнаружилось кое-что, чего я не предугадал заранее. Правы книжники, пишущие, что характер зависит от флюидов в теле человека, от тонкой алхимии крови, лимфы и секретов. Лишенный тела разум… вместе с телом он лишается и чувств.

Верховный молча поднял брови, ожидая пояснений.

— Все… привязанности, эмоции, былые предпочтения отмирают. Мой… пациент… помнит все, но не испытывает чувств. Ни горечи, ни сожалений.

— Я должен увидеть сам, — наконец решил Верховный.

— Вы должны понимать, мудрый, это только первый успех! — затараторил ученый, стоило Кассиму встать. — С новым телом он вновь… И я мог перенести не все, мог что-то упустить! Мне нужно продолжить опыты.

Быть может, он был прав — и уж наверняка добавил бы еще немало. Но от одной мысли, что придется вновь садиться на шаткий стул и вдыхать гнилостный фруктовый запах, к горлу подкатывала тошнота.

— Что тебе нужно, так это все расписать, — отрезал Верховный маг. — Чтобы и другие могли повторить то, что ты сделал.

Нет, прозвучало слишком резко. Кассим нашел в себе силы улыбнуться и похлопал ученого по плечу.

— Ты понимаешь, что сейчас ты самый ценный чародей Круга. А может, и в мире, — со значением сказал он. — Когда знание содержится лишь в одной голове, это слишком большой риск. Я не могу этого позволить. Ты должен меня понять.

— Конечно, мудрый, — горячо заверил Сайлех. — Конечно, я вас понимаю!

Прикидывается или нет? О другом Кассим сказал бы наверняка, он научился чувствовать такие вещи, но исследователь… был все же чересчур странным. Чего стоит один только блеск в его взгляде.

— Покажешь, куда идти? — чтобы сменить тему, спросил маг.

— Я могу и проводить.

— Нет, благодарю. Я хочу увидеть сам и сам составить мнение.

Лишь когда между ним и Сайлехом осталась крепкая добротная дверь, чародей вздохнул с облегчением.

И все-таки — как ни крути, но чудак сотворил невообразимое. Конечно, это еще не воскрешение. Пока нет. Но это первый шаг, и, если им удастся… те тексты, что он ради забавы складывал по дороге — Верховный понимал, что они никогда не будут написаны. Просто потому, что Аса́р, Мертвый бог и Великий Судия, будет забыт, перестанет существовать, вместе со всеми --">