(Кицуне-тайчо) - Легенды леса 2. Целитель леса (СИ)

– удивился отчим.

– Я не нашел, – ответил Кайги, – я его придумал.

– Как так придумал?

– Тут был другой цветок, беленький, но синий красивее. Он еще немного не такой, как я хотел, но сразу не получается, – сокрушенно признался мальчишка. – Надо, чтобы он дал семена, и тогда постепенно получится.

Тогда Кайги в первый и последний раз в жизни получил ремня, потому что «нечего тут колдовством заниматься». Колдовства суеверные торомальцы побаивались. После этого он ни разу не попался на подобных занятиях, но это вовсе не означало, что он их прекратил. Просто теперь Кайги перешел на эксперименты с водорослями и рыбами, которых было так много, что никто и не пытался запомнить все разновидности.

Времени на это увлечение у мальчика было предостаточно, очень уж неторопливым было течение здешней жизни. Пошлют, к примеру, мальчишек в бухту, ловить съедобных моллюсков, дадут каждому по корзине. Так пока другие лениво шарят на мелководье, Кайги уже набрал полную корзину и сидит на камушке, выдумывает новые водоросли. Был он шустрым, подвижным и во всем опережал медлительных сверстников, но старался, чтобы это не бросалось в глаза. И окружающие его люди, не обремененные избытком любопытства и наблюдательности, действительно не обращали на него внимания. Вот разве что стали замечать, что водоросли в бухте в последние годы становятся как будто все вкуснее.

***

События, о которых здесь пойдет речь, происходили в ту пору, когда Кайги уже исполнилось двадцать лет. Он вырос в крепкого юношу, некрупного телом, но сильного и гибкого. Его необычная, пятнами, шевелюра вечно была взъерошена, глаза остались большими и круглыми, как у ребенка, а еще, улыбаясь, он старался не разжимать губ, чтобы не демонстрировать торчащие клыки. Окружающие обычно принимали его за уродца, «порченую кровь», и давно не удивлялись, знали, чей он и откуда. Впрочем, ничего отталкивающего во внешности парня не было, просто очень уж необычными для Торомала казались его черты.

В тот день Кайги слонялся по рынку возле торгового порта. Он часто вызывался добровольно выполнить эту работу, нелюбимую большинством рабов: тащиться полдня по пыльной дороге под палящим солнцем, толкаться на базаре, волочь обратно тяжелый груз. Все потому, что у него был План. И теперь, когда он считал себя готовым исполнить этот План, ему нужно было только искать возможность. Как назло, возможности нынче не спешили. Еще в прошлом году все было прекрасно, но тогда Кайги не был уверен в себе и не считал себя готовым к решительному шагу. Теперь же, когда ему казалось, что тянуть дальше некуда, он никак не мог встретить в порту ни одного чужеземца.

Был разгар лета, и самое время бы приезжать за дарами моря, но торговые корабли других стран не спешили в Торомал. По правде сказать, время было неспокойное. Ходили тревожные слухи о возможной войне, потом стали толковать о возможном союзе с Сайесом, а еще о какой-то «железной дороге», и эти два слова в сознании большинства торомальцев никак не хотели складываться вместе. О железной дороге, как потом выяснилось, наврали: не смогли северяне построить такое диво. Но вот насчет войны слухи были упорные. Может, именно от этого нынче никто не заходил в южные гавани.

Но, как говорят в Торомале, терпеливому однажды повезет. Этот человек определенно был чужеземцем. Непривычные черты лица, иного оттенка загар, незнакомая одежда. Мужчина стоял возле нескольких тюков, сложенных на земле, и оглядывался, надо полагать, в поисках того, кто поможет эту поклажу унести. Кайги, порадовавшись тому, что еще не успел ничего купить, устремился к нему.

– Помочь тебе с этими тюками?

Мужчина оглянулся, разглядел, кто к нему обращается, и на его лице появилось выражение недоумения. Рабы, конечно, выполняют все, что им прикажут, но никогда не ищут себе работу самостоятельно.

– Если очень хочется, помоги, – проговорил он, испытующе глядя на юношу.

Кайги немедленно подхватил самый большой тюк. Его наниматель навьючил сверху еще один, но Кайги отнесся к этому совершенно спокойно: он был крепкий малый. Сам же путешественник собрал остальные котомки и зашагал в сторону порта. Теперь было самое время заговорить о главном, но Кайги внезапно испытал приступ робости. Он и в самом деле задумал расстаться с

--">