Татьяна Андреевна Зинина - Карильское проклятие. Наследники

– А неподходящее у тебя происхождение, – ответила юная аристократка, изобразив сильнейшее разочарование. – Я вообще против того, чтобы в этой академии учились такие, как вы. Для простолюдинов есть другие учебные заведения.

– Пойдем, дорогая, – позвала ее Марта и потянула за руку. – Видишь же, у них тут свидание. Подозреваю, что перед нашим приходом они как раз присматривали подходящие кусты, чтобы уединиться.

– Ты в своем уме, это мой брат! – воскликнула Динара, вскакивая. – Ты вообще понимаешь, о чем говоришь?!

– Значит, если бы на его месте оказался другой мужчина, ты бы согласилась пойти с ним? Хотя чему я удивляюсь? О каких приличиях может идти речь, когда говоришь с простолюдинкой?

Динара едва сдерживала себя, чтобы не ответить этой высокомерной курице, что сделает с ней и ее курятником, если еще раз услышит подобные глупости. Ник, видя состояние сестры и зная о ее нездоровой импульсивности, крепко схватил ее за руку.

Такое напряжение не укрылось от внимательной Марты, и она просто не смогла промолчать.

– Да, кстати, Динарочка, Марк Лардо с пятого курса огневиков не так давно спрашивал о тебе, – сообщила она, всем своим видом показывая участие и заботу. – И я сказала, что за умеренную плату ты с радостью воплотишь в жизнь все его желания и фантазии. Так что в этом семестре можешь рассчитывать не только на стипендию, – и, видя, что Дина уже почти кипит от злости, добавила: – Я слышала, что он очень щедр с любовницами.

– Ну все, курица, ты попала! – выпалила рыжая, вырывая руку из захвата брата. Она уже рванула вперед, дабы расцарапать эту смазливую физиономию, когда ее снова поймал Доминик.

Он перехватил сестру за талию и крепко прижал спиной к своей груди.

– Успокойся, – прошептал на ухо. – Тебя же провоцируют, Мелкая. Не смей так остро реагировать!

– А что я, по-твоему, должна делать?! – возмутилась Дина. – Молча терпеть?! Нет уж! Не в этот раз!

Тем временем обе красотки-блондинки, весело смеясь, уже шагали к воротам академии.

– Милая, не принимай их слова всерьез, – мягко проговорил Ник. – Я обещаю, это им с рук не сойдет, но мы сделаем все тихо.

– Нет! – Сестра развернулась и посмотрела ему в глаза. – Я хочу сама, своими руками. Не подключая третьих лиц.

– Но я же для тебя свой. А мои возможности ты знаешь.

– Нет, – повторила Динара и снова обернулась, глядя на девиц с непоколебимой решимостью. – Сейчас я ей сделаю… тучи над головой.

И, прикрыв глаза, выпрямила спину и сложила ладони домиком, как любила делать их мать. В тот же миг воздух над головами Марты и Лали начал стремительно темнеть и странно клубиться, превращаясь в настоящую тучу, в которой тут же сверкнуло и послышался раскат грома.

Обе подруги всполошились, пытаясь понять происходящее. Но, рассмотрев, что это всего лишь облако, пришли к выводу, что ничем оно грозить не может. Ну погремит немного, посверкает. Не станет же Динара и вправду бить по ним молниями.

Но тут облако в очередной раз моргнуло огненным зигзагом, и вдруг из него посыпались первые капли, а спустя несколько мгновений начался самый настоящий ливень. Белые платьица красавиц-аристократок намокли и позорно прилипли к телу. Дорогущие шляпки обмякли, а изысканные прически превратились в натуральные вороньи гнезда. Девушки кричали, визжали, пытались убежать от этого безобразия, но коварное облако преследовало их по пятам.

– Вот это, я понимаю, маленькая месть, – проговорил Доминик, кладя ладонь на плечо сестры. При этом он не отрывал внимательного взгляда от сотворенной ими тучи.

– Спасибо за помощь, – искренне ответила Дина. – Ты настоящий брат.

– Не за что, родная, – бросил он, удовлетворенно глядя на совместное безобразие. – Но ты же понимаешь, что это нам с рук не сойдет?

– Увы. – Сестра пожала плечами. – Думаю, теперь нас точно исключат.

– Даже не сомневаюсь, – хмыкнул Ник, наблюдая, как несчастные мокрые девушки в надежде удрать от ливня забежали в домик охранника у ворот академии. Но облако оказалось очень настойчивым и просочилось за ними через щели.

Разгневанный привратник тут же прогнал мокрых девиц, да еще прокричал вдогонку несколько не самых приятных фраз. И слова «дуры» и «обнаглевшие» были среди всей тирады единственными приличными.