Е Петренко - Я ревную тебя к звёздам (СИ)

-Что случилось?- мы с сидхе, судя по его взгляду, чувствовали какую-то неясную тревогу. Но слышать ничего не слышали.

-Тревога! Кто-то чужой требует пропустить его в Храм.

И он, всё ещё морщась, навис над своими железками. Воздушное окошко показало входные ворота.

-Гюнтер!- закричала я, как ребёнок, радостно тыча пальцем в знакомое с детства лицо старого вояки. За ним гарцевал отряд воинов. Один из них, в закрытом шлеме, повернулся к высокому лилу. И я тут же узнала обоих..

Глава 34.

-Они не впустят сюда короля,- без единого сомнения, заявил Комэр, когда я сказала своим спутникам, что узнала отца и Зара,- здесь у них есть возможность защищаться от нападения. А, поскольку они и так собирались прибрать к своим рукам власть, то королю угрожает опасность вообще лишиться жизни. Если его узнала ты, то и Лора может. Она всё таки его жена. А, если король и его ближайшие соратники полягут под стенами Храма, то у отца будет возможность захватить власть, через дочь - королеву и её сына. Он наследник престола и никто его не лишал прав. Тебе останется только воевать за трон.

-О чём ты говоришь, Комэр!? Боги с ним, с этим троном! Я не хочу лишиться отца. Это главное.. Ты можешь что-то сделать?

Жрец криво усмехнулся.

-А только я и могу.

Он подступил к своим странным штуковинам и уселся на сидение. Я встала за его спиной и внимательно следила за его пальцами, перебегающими от надписи к надписи. Он прикасался к прямоугольничкам, которые утопали в поверхности металлической столешницы.

-"Блокировка второго уровня"- прочитала я,- "Изоляция отсеков первого уровня".

Рядом с одной воздушной картинкой возникли ещё несколько. Одна продолжала показывать входные ворота, где всё ещё пререкались Гюнтер и охранники Храма. На второй картинке показались те два лилу, что встретили нас у южного входа. Они ещё не добрались до спуска на второй этаж, но спешили со всех ног. Я узнавала некоторые комнаты, через которые мы проходили с Комэром. Они были похожи, но не настолько, чтоб я не заметила деталей обстановки, что отличали их друг от друга.

Вдруг, за одним из них, перегородка стала опускаться. Он едва успел проскочить к товарищу и сейчас они оба, очутившись в полностью закрытой шестигранной соте, с недоумением оглядывались по сторонам. Губы их шевелились, но ничто не реагировало на их сигналы. Один подошёл к чёрному квадрату на стене и приложил ладонь. На нём высветилась надпись "В доступе отказано. Идёт перезагрузка системы"

Слова были такими же чужими, как вся обстановка вокруг. Общий смысл я понимала, но фразы казались не живыми. Как будто их произносили мёртвые губы Предтеч, выстроивших это здание.

У меня вырвался прерывистый вздох и сидхе поймал мою руку, крепко сжав в своей. Видно было, что ему тоже не по себе. Он с удивлением смотрел на жреца. А тот, как будто вырвался из долгого плена. Глаза горели каким-то яростным возбуждением. Он делал то, на что раньше никогда не решался. Это было видно по тому, что, иногда, он зависал над какой-то из надписей, прикрывал глаза и покачивал головой, словно сомневаясь в своих воспоминаниях, а потом снова действовал, как бы возвращаясь в ситуацию, убеждающую его в их правильности.

Третий воздушный квадрат показал картинку, похожую на детскую обучающую игру. Пятнашки. У меня была такая же во дворце, когда меня учили читать. Ящичек с низкими стенками и небольшими деревянными квадратиками, на которых были вырезаны буквы. Я должна была, передвигая буковки, собрать алфавит в правильном порядке. Квадратиков было двадцать четыре. Один из квадратов был пустым. По количеству букв алфавита. Пять рядов по пять квадратов. Язык хомо был всеобщим. Для всей планеты наших предков. Когда-то их было множество. Но он образовался тогда, когда на Земле наступил мир и появилась возможность освоить глубокий космос. Так было написано в исторической книге отца.

Картинка Храма отличалась тем, что вместо квадратов

--">