Глен Кук - Солдаты живут

построен из скрепленных цементом камней, имел отличную тростниковую крышу и четыре большие комнаты, в одной из которых стоял замаскированный самогонный аппарат. Пусть даже Одноглазый стал слишком старым и дряхлым, чтобы застолбить себе местечко на местном черном рынке, но я уверен, что он станет гнать самогон до того самого дня, когда душа покинет его сморщенную плоть. Упорства ему не занимать.

Гота держала дом в идеальном порядке, прибегнув к древней схеме — она взвалила всю домашнюю работу на свою дочку Сари. Гота, которую наши ветераны все еще называли бабушка Тролль, стала такой же дряхлой, как и Одноглазый, разделяя при этом его страсть к крепкому пойлу.

Тобо нетерпеливо выглянул из двери:

— Быстрее!

— А ты знаешь, с кем говоришь, мальчик? С бывшим военным диктатором всего Таглиоса.

Парень ухмыльнулся — на него это произвело впечатления не больше, чем на любого другого в наши дни. Слово «бывший» нынче не стоит и сотрясения воздуха, когда его произносишь.

Я склонен философствовать на эту тему и, наверное, слегка при этом увлекаюсь. Когда-то я был никем и не имел амбиций стать кем-то более значимым. Заговор обстоятельств вложил в мои руки огромную власть. Окажись у меня желание, я смог бы вырвать потроха у половины мира. Но я поддался другим навязчивым идеям и позволил себя увлечь. И вот я здесь, за полмира от того места, где начинал, почесываю раны, скриплю костями и записываю истории, которые, скорее всего, никто не прочитает. Только теперь я стал куда более старым и дряхлым. И похоронил всех друзей юности, кроме Одноглазого…

Я вошел в дом старого колдуна.

Там было убийственно жарко. Одноглазый и Года поддерживали в очаге огонь даже летом. Впрочем, лето в Южном Хсиене редко бывает жарким. Я уставился на Одноглазого.

— Ты уверен, что с ним что-то не так?

— Он пытался мне что-то сказать, — пояснил Тобо. — Я ничего не понял, поэтому и пошел за тобой. Я испугался. — Он. Испугался.

Одноглазый сидел в колченогом кресле, которое сколотил сам. Он был неподвижен, но по углам комнаты копошились какие-то существа, обычно заметные лишь боковым зрением. Пол усеивали раковины улиток. Мурген, отец Тобо, называл их домовыми — как и маленький народец из сказок своей молодости. Их тут было около двадцати разновидностей высотой от пальца до половины человеческого роста. Они действительно делали свое дело, когда их никто не видел, и это Дрему просто бесило. Ведь это означало, что ей придется упорнее выдумывать всяческие работы, чтобы удерживать отрядных злодеев подальше от неприятностей.

В доме Одноглазого стояла ошеломляющая вонь барды, из которой он гнал самогон.

Сам дьявол походил на высушенную голову, которую чучельник не удосужился отделить от тела. Одноглазый всегда был человечком маленьким, даже в лучшие свои годы. И теперь, когда ему стукнуло двести с чем-то лет, а обе ноги и минимум одна рука находились в могиле, он больше напоминал сморщенную обезьянку, чем человека.

— Я слыхал, что ты снова пытаешься привлечь к себе внимание, старина, — сказал я, опускаясь возле него на колени.

Единственный глаз Одноглазого открылся и уставился на меня. В этом отношении время оказалось к нему милосердно — зрение у него осталось хорошим.

Он приоткрыл беззубый рот, откуда поначалу не донеслось ни звука. Попытался приподнять чернокожую руку с паучьими лапками пальцев, но у него не хватило сил.

Тобо переминался с ноги на ногу и что-то бормотал существам в углах. В Хсиене обитает тысяч десять всяческих странных созданий, и он знает название каждого. И все они ему поклоняются. Для меня это взаимопересечение со скрытым миром стало наиболее тревожным последствием нашего пребывания в Стране Неизвестных Теней.

Мне они нравились гораздо больше, будучи еще неизвестными.

Снаружи заверещал скрипун, или Черный Панцирь, или еще какая-нибудь Черная Гончая. К нему присоединились другие. Шум и гвалт двинулись к югу, в сторону Врат Теней.

Я велел Тобо сходить и узнать, в чем там дело. Он остался. Парень еще станет шилом в заднице.

— Как там твоя бабушка? — спросил я, нанося упреждающий удар. — Сходил бы, посмотрел. — Готы не было в комнате. Обычно она находилась рядом, преданно стараясь ухаживать за Одноглазым, хотя и ослабела почти как он.

Одноглазый издал какой-то звук, шевельнул головой, снова попытался поднять руку. Он увидел, как Тобо вышел, открыл рот и ухитрился --">