Лилия Альшер Белая - Тайны Сумрака (СИ)

Сурриаль. Я желаю продать Вам одну вещицу. Притом, довольно необычную.

- Не сомневаюсь, - иронично кивнул Люцианель, присаживаясь рядом на диван. То есть, он очень старался не подать вида, что его позабавило предупреждение гостьи, но ирония всё равно проскользнула в мягкий голос. – Показывайте Вашу драгоценность.

Шелара отставила чашку и вытащила из нагрудного кармана куртки маленький свёрток. Распутав комок из белого льняного платка, она протянула его на раскрытой ладони оценщику. Люцианель прищурился и осторожно захватил пальцами блестящее тельце броши. Изумлённое молчание было вполне удовлетворительной наградой её самолюбию за его преждевременную иронию. Ювелир широко раскрытыми глазами рассматривал брошь со всех сторон, явно мысленно уговаривая себя поверить, что это не сон.

- Откуда это у Вас? – наконец озвучил он вопрос, давно висевший в воздухе.

Шелара усмехнулась:

- Наследство.

- Какое интересное у вас наследство! – он продолжал нетерпеливо крутить в руках украшение, словно что-то искал.

- Я же говорила.

Излюбленная всеми женщинами фраза прошла мимо длинных ушей полуэльфа. Всё его внимание поглотила новая игрушка, он исследовал её линия за линией (*=2.11мм), невнятно что-то бормоча под нос. Рассудив, что временно разговаривать с ним бессмысленно, Шелара неторопливо допила свой чай и закусила пирожными. Когда она уже отирала бумажной салфеткой пальцы, в реальный мир вернулся Люцианель. Довольный и готовый к диалогу. Оценщик откашлялся.

- Итак. Вы знаете, что это? – торжественно начал он, с некоторым превосходством глядя на Шелару. Та в ответ только пожала плечами.

- Смутно представляю. Неужели, брошь?

- Брошь! Но какая! Видите, какая тонкая работа? – с этими словами полуэльф сунул ей под нос украшение.

Красивая вещь, сильная. Брошь представляла собой изображение тонкого клинка, пронзающего снизу вверх распустившийся цветок водяной лилии. Девять лепестков, которые угадывались в тонком контуре их создававшем металла, плотно усыпали небольшие, искусно огранённые бесцветные камни, они же, только ещё меньше, обозначили мелкую сверкающую дорожку по центру меча. Их игра была непередаваема. В каждом маленьком осколочке сверкали сотни малюсеньких солнечных зайчиков, стоило свету заблудиться в этих камнях, как те вырывались на свободу и прыгали яркими песчинками по стенам. Время не оставило на броши ни одного следа, ни одной царапины, белый металл отсвечивал так, словно только вчера был отлит и отполирован до зеркальной гладкости.

Но всё это Шелара уже видела. И не раз. Решение же продать брошь далось очень нелегко, и не хотелось лишний раз травить себе душу. Девушка вздохнула и отвела от себя руку Люцианеля.

- Я на неё уже насмотрелась.

- Вы и представить себе не можете! Это же работа арши!

Восторги ювелира почему-то совсем не трогали Шелару. Она только снова выдала тяжёлый вздох, как бы напоминая, что, если это – её наследство, то о такой мелочи она, конечно, знает, и спросила будничным тоном:

- Сколько?

- Что?

- Сколько дадите за неё?

- Сорок золотых.

Тон оценщика сразу сменился на деловой, ни ноты былого восхищения. У девушки начали закрадываться подозрения, что спектакль с приступом восторга рассчитан на усыпление бдительности. Что ж, торговаться, как она считала, она умеет.

- Семьдесят!

Полуэльф округлил глаза, будто она его душу потребовала.

- Дам сорок пять.

- Семьдесят.

- Вы требуете невозможного! Пятьдесят и не медяшки больше!

- Я требую не невозможного, а семьдесят золотых за шикарную работу ювелиров таинственных арши.

- Дам пятьдесят пять, - поджал губы скряга-оценщик.

Шелара ни на йоту ему не верила. Раз первой суммой предложил сорок, значит, на витрину потом выставит за все двести. Девушка потянулась за брошью, и, забрав из-под голодного полуэльфийского взгляда, начала медленно заворачивать обратно в льняной кокон.

- Хорошо, - раздражённо и отрывисто кивнул Люцианель. – Даю шестьдесят. И это последняя цифра!

- По рукам! – улыбнулась Шелара, озарившись сразу же простым меркантильным

--">