Йон Колфер - Птичья история

историю.

Что ж, пришло время подчиниться. Или оголодать вконец. Я начал:

— Это правда, я — принц Хасниварр, или, точнее, был им. Эта несчастная потрепанная птица, которую вы видите перед собой, некогда была наследником самого богатого королевства в мире. Я жил при дворе в великой роскоши и пользовался множеством привилегий. Иногда я выполнял несложные обязанности. Я рос избалованным и капризным. Мой отец, благородный король, решил, что старое доброе испытание, в котором нужно будет кое-что выполнить, укрепит мой характер. Однажды он призвал меня в тронный зал и усадил рядом с собой.

На коленях у него лежал золотой поднос, а на подносе — обычный серый камень с белыми прожилками, размером с кроличью голову.

— Это — камень кармы, — объяснил мне отец. — Мои чародеи привезли его из Персии. Нам пришлось отломить большую глыбу от золотой горы, чтоб расплатиться за него.

— Э-э… очень красивый камушек, — заметил я и протянул руку, чтобы его потрогать.

— Не спеши, Хасниварр! — остановил король, перехватив мою руку. — Камень кармы переносит людей, которые к нему притрагиваются, через их круги жизни. Он ускоряет их перерождения. Смотри!

Отец коснулся камня и тут же преобразился. Он превратился в горностая, потом в волка, потом в какого-то неведомого мне высокого косматого зверя, а потом снова в себя. В конце концов он убрал руку с камня.

— Понимаешь, каждый получает то, чего заслуживает. Мне понадобилось всего три воплощения, и я стал человеком. Сила духа, не что-нибудь. А когда я умру, то снова сделаюсь горностаем. Что же касается тебя, Хасни, подозреваю, что тебе понадобится тысяча лет для обретения человеческого облика. Хочешь узнать, сколько стадий предстоит пройти тебе?

— Нет, — ответил я.

— Я настаиваю! — Отец положил мою руку на камень кармы.

Превращение было мгновенным. Мир сделался огромным, а я уменьшился, и только мой образ мыслей, присущий человеку, не дал мне улететь прочь. Я был комаром.

Мой великан отец горестно вздохнул:

— Все куда хуже, чем я думал! Ты начнешь свой следующий круг перерождений комаром. Очень низкая ступень.

Стремление испить его крови быстро развеялось, и я превратился в навозного жука.

— По-прежнему насекомое, — отметил король. — Ради твоей матери стань скорее млекопитающим!

Моя оболочка лопнула и исчезла, а спина покрылась шерстью — я превратился в крысу. Я отчетливо видел собственный нос и подрагивающие усики на нем.

— Млекопитающее, — признал отец, — но не слишком-то благородное.

А потом случилось несчастье. Свихнувшаяся свинья, сбежав с кухни, ворвалась в покои. По пятам за ней неслись три мясника со здоровенными ножами. И воцарился ад кромешный. Я как раз переживал муки превращения в голубя и потому едва отслеживал последовательность событий.

Свинья врезалась в кресло отца и сшибла его на пол. Он ударился головой о каменные плиты и испустил дух. Мой контакт с камнем кармы был грубо прерван, прежде чем мой человеческий рассудок успел утвердиться в своих правах. Я сделался полноценным голубем, с мозгами и словарным запасом птицы. Свинья метнулась, мясники замахали ножами, а я поднялся в воздух. Хрюканье, грохот и воркование!

Я подчинился голубиным инстинктам и вылетел через открытое окно. Минут десять спустя я был уже в нескольких милях от дворца, несясь вместе с западным ветром. Два года я скитался по небу, как обычный голубь, не подозревая, что приключилось со мной. Но однажды летом я обосновался под крышей некого дома и снова услышал человеческие голоса. От их звука что-то шевельнулось у меня внутри, пробуждая воспоминания и разум.

Я понял, что должен немедленно вернуться к моему горюющему семейству и заверить их, что сын и наследник жив и здоров, хотя и несколько не в себе. Я был уверен: стоит моим родичам услышать, что со мной сделал покойный отец, как меня примут с распростертыми крылами — то есть распростертыми объятиями. Такова моя цель, и я прервал свой путь лишь ради подкрепления сил.

Я завершил свое повествование и погрузил клюв в стоящую рядом кружку с водой. Моя история имела успех. Слуга уже наполнял миску едой.

Тут рыцарь снял свой шлем.

— Захватывающая история, цыпленок. Так ты говоришь — принц Хасниварр?

— Увы, да, — ответил я печально, но благородно.

— Поразительно. Говоришь, камень кармы?

Я щелкнул клювом.

— Да, да. Так все и было.

Рыцарь снял одну из латных --">