Андрей Николаевич Стригин - Кирилл Обломов и его невероятные миры.

Кирюша? Я вас пас от начала до конца и вот ты сам привёл меня к Волшебной Книге о Начале и Конце Мира. Стоит мне протянуть руку, и она будет в моих ладонях. Я вижу, где она лежит, цела и невредимая, прямо за собачьей конурой. Надо же, как всё просто, я думал, всё будет намного сложнее. Как забавно иметь дело с детьми, пыжатся, всё взрослыми хотят казаться, ан нет, взрослыми вы уже никогда не будите, — Сатана вытягивает лохматую руку, я дёргаюсь, но неведомая сила держит меня сильнее цепей, ноутбук поднимается в воздух и беспрепятственно скользит к Сатане. Он цепко обхватывает его и злобно смеётся:

— Зачем всё усложнять, превращу вас в блох, будете всю жизнь изводить эту собаку, а когда она издохнет и вы умрёте вместе с неё, а тебя девочка, — вытягивает длинный, с когтем на конце, палец, указывая на Эмиру, — ждёт судьба трёхглазой курицы, будешь мне наушничать и сплетничать … как я это люблю!

— Получай гад! — пищит как разъярённая мышь Катя и, с размаху всаживает в курчавую бороду Сатане волшебный костяной гребень.

Я ожидаю всё что угодно — тряску земли, грохот грома, вспышки молний, сошедших с орбит планет, взрывы сверхновых — но результат оказался ещё более драматичным и разрушительным, Сатана падает во весь свой двухметровый рост и ломает рога, раздаётся сладкое сопение и причмокивание во сне.

— Чего это, он спит? — не верит Эмира, она уже осматривала себя на предмет куриных перьев.

— Спит и будет спать вечно! — слышится торжествующий голос Альмины. Её нитки, сшивающие рот, растворились без следа, и гневный румянец ползёт на лицо.

— Ещё одна «спящая красавица», — хлопает глазами Витя.

— Но вот только вряд ли его кто-то захочет поцеловать, — сплёвывает Игнат.

— Но гребень могут вытащить, — встревожено вертит шеей Юра.

— Ребята, вы посмотрите, что делается! — я вижу, как в воздухе взрываются упыри, слышу, как лихорадочно бегут в сторону кладбища покойники, хором взвыли собаки и в их вое торжество и злость за прошедшие страхи, даже наша собака рассержено тявкнула из конуры.

— Конец нечисти … попрошу маму, чтобы она никогда не общалась с ними … пусть с ведьмами лучше дружит, — прерывающим голосом произносит Альмина.

— Колдовать она уже никогда не сможет, волшебное дерево высосало весь её волшебный дар, — замечаю я и ожидаю, что Альмина расстроится, но она говорит:

— Здорово! В последнее время она всё чаще и чаще пользовалась чёрным колдовством … искала способы снять заклятия с тётушки и дядюшки, их когда-то укусил вампир.

— На тебе огромная ответственность, Альмина, ты обладатель волшебного дара, — Катя берёт её за плечи, смотрит прямо в глаза, — никогда не пользуйся чёрной магией.

— Уже поняла, — опускает глаза девочка-волшебница, — до добра это не доводит. Но как вылечить дядюшку с тётушкой! — восклицает она, а из глаз брызнули слёзы.

— Что ж, я попробую, — без ложной скромности произношу я и поднимаю с земли ноутбук, — полистаем Волшебную Книгу.

Осторожно открываю крышку, сдуваю пыль с экрана и он, вмиг покрывается инеем. Осторожно нажимаю кнопку, возникает множество точек, они как звёзды разбегаются по экрану в разные стороны, но я знаю какую из них необходимо активировать, резко тычу пальцем, вспыхивает экран и появляется надпись: Оглавление.

Листаю страницы, друзья заворожено смотрят, даже сопеть перестали.

— Ага … вот, страница семьсот девятая: Как из вампиров делать людей. Вызываем образ дядюшки с тётушкой, — на экране показываются искаженные лица страшных вампиров, они и вовсе обезумили, почти порвали цепи и скоро вырвутся на свободу и начнут питаться уже не куриной, а человеческой кровью, — посылаем их в прошлое, когда они ещё были людьми.

— Ой, какие они красивые! — вскрикивает Альмина.

На экране появляется изображение мужчины и женщины, гордо гарцующих на двух ухоженных жеребцах, а в зарослях притаился ужасный вампир и уже высунул узкие клыки, вот-вот он бросится и укусит их.

— Ай, сейчас их укусят! — всполошилась Альмина.

— Недопустим, — ухмыляюсь я и пальцем давлю мерзкого вампира как навозную муху. — Всё, дядюшка с тётушкой — люди.

— Так просто? — не верит Альмина.

— Угу, — киваю я и листаю страницы дальше. — Вот … избушка нашей Бабы-Яги. Будет нечестно, что её мать сейчас такая молодая и красивая, а она — дремучая старуха.

На экране появляется знакомая изба, чёрный кот мурлычет на коленях у --">