Татьяна Алексеевна Мудрая - Костры Сентегира

кисель — и кое-как исполнил требуемое.

— А теперь становись на склон и просто иди по нему, перебирая пояс руками. Большого ума и отваги для того не нужно.

Зато сила, когда он кое-как поднялся вверх, то и дело спотыкаясь, оскальзываясь на гладком камне и пуская вниз миниатюрные лавины из щебня, и, весь в испарине, припал к носкам чужих сапог, — вышла из него вся.

Впрочем, то оказались, при ближайшем рассмотрении, вовсе не сапоги, а то, что здешние горцы именуют ногавками: высокие обтяжные носки, снятые целиком с передней лапы дикого барана, обмятые по ноге и оснащённые гибкой подошвой из отлично прокопчённой бычьей кожи. В таких вещах он, вброшенный в здешнюю языческую среду, поневоле знал толк.

Подняв взор чуть выше, спасённый увидел штаны из неплохой коричневой замши и полы чего-то наподобие камзола, сильно вытертого по всем швам. Хозяин как раз подпоясывал его полосой чего-то невероятно тонкого и знакомо поблескивающего, многократно обертывая сей предмет вокруг талии и перекрещивая спереди бахромчатые концы.

Чуть пониже пояса болтался хвост широкой и плоско заплетенной косы с тяжелым боевым косником. А выше…

На груди ловко скроенного жюстокора (вспомнил название) даже вытачки были сделаны по фигуре. С большим нахальством.

Женщина. Не такая уж молодая: светлые, слегка вьющиеся волосы там, где их не стянули воинской прической намертво, перемежаются сединой, загорелая кожа покрыта тонкими морщинками. Глаза и тонкие брови — тёмные, рот невелик, нос аристократичен, тонкий шрам, пересекающий левую щеку от виска до подбородка, отчего-то нисколько не портит красоты.

— Выпрямись. Не люблю, когда передо мной пресмыкаются… извини, преклоняются. А, это ты на мой пояс уставился? Природной слуцкой работы: литвины такие раньше из чистой золотой нити ткали, а теперь перешли на что покрепче.

Мужчина поднялся, машинально отряхиваясь: к рукавам и низу плаща налип всякий сор, носы на ботинках в одночасье оббились о камни, рубаха обратилась в сущую тряпку, а брюки…

— Хорош. Еще бы на тебя бритву найти — или вы обет лицевой волосатости даёте, как в старину?

Он схватился за щеку. Н-да, щетина по крайней мере недельная, а то и больше. Когда только успела отрасти?

Говоря такие слова, женщина перевернула висящую сзади саблю со спины на грудь, сняла с перевязи и ловко заткнула за пояс.

— Ты что, так и поднимала меня с лишней тяжестью? Сложила бы меч наземь.

— Клинок для кешиктена — не тяжесть, а украса, — назидательно сказала женщина. — Ты не представляешь, сколько до него тут, в горах, охотников! Вот, казалось бы, на несколько фарсангов ни одной души, а стоит глаз отвести — как нету. На малахитовое ожерелье в двенадцать рядов не позарятся, тугой кошелек хоть посередь тропы брось, но это… Хоть от местного, хоть от чужака — никакого спасу.

— Прости, чужак забыл поблагодарить за услугу.

— Это вовсе не то, что ты подумал, юноша. И ты меня тоже прости: невежливо даме растабарывать с незнакомцем противоположного пола. Твоё имя?

— С-сергей Хуторянцев, — выпалил он, чуть запнувшись от резкости вопроса.

— Сержи. Серджи. Сёрдьи. Сорди, вот так выйдет половчей. А я Карди. Собственно, Кардинена Та-Эль умм Хрейа бану Терги, но это тебе по жизни без надобности. Вот и будем знакомы.

Женщина чуть наклонила голову, но руки не подала. Очевидно потому, что накидывала поверх всего своего плащ, похожий на те, в каких изображают мушкетеров и гвардейцев кардинала: короткий, с прорезями до самых подмышек, и того же неброского и трудноопределимого оттенка, что весь ее костюм. Сабля, понятное дело, была наряжена побогаче.

— Теперь объясняю суть дела. Бросать найдёныша в незнакомом месте стыдно и опасно, поэтому тянись следом. По пути можешь кормиться тем, что на дорогу выбежит. Только не вздумай вольничать — у меня против твоего выкидного ножичка сабля и арбалет.

Сергей хотел недоверчиво усмехнуться — где спрячешь такую махину? — и даже было скривил губы, но на ладони Карди сама собой возникла вещица, похожая на местную бабочку-«бронзовку», но крупнее.

— На дуге и тетиве — тот же металл, что и в поясе, — спокойно объяснила женщина. — Тетива натягивается с помощью вот этого кольца со стальным когтем, что на среднем пальце, курок срабатывает от легкого вздоха. Дальность прицела — четверть малого фарсанга.

— А откуда ты знаешь про нож, да еще с выкидным лезвием?

— Тебе хотелось --">