Елена Викторовна Минькина - Хозяин шара

смерти, баба Алла так объясняет».

Марина быстро взяла себя в руки:

— Передайте, пожалуйста, трубочку Маргарите. — Маргарита — это было второе имя Матрены.

Матрена схватила трубку.

— Марин, ну ты что?!

— Я прошу тебя, выйди в соседнюю комнату, — твердо произнесла Марина.

Матрена поняла: спорить бесполезно. Извинилась перед девушкой и вышла из кабинета.

Марина закричала в трубку:

— Матрен, как тебе не стыдно! Девушка умирает, она уже близко подошла к смерти, я не в силах помочь!

— Я знаю, Марин, но может, попробуешь? Мы с нее денег не возьмем. А вдруг получится? Так жалко бедняжку! А тут еще ее отец в коридоре плачет. Что делать?

— Матрена, как я ей помогу?!

— А шалет? — с надеждой прошептала Матрена.

— Ты же знаешь, его почти не осталось, — отозвалась Марина и почувствовала, как горят щеки от ее лжи, — шалет еще есть, но он весь уходит на отца.

— Значит, отказать? — упавшим голосом спросила Матрена.

— Нет, постой, дай трубку деду.

Марина слышала, как Матрена прошла по коридору к Матвеичу в небольшую комнатку в дальнем конце коридора, где он колдовал над травами. Эта комната называлась у них аптекой.

Взяв трубку, дед проговорил:

— Прявет, доченька, я тябя слухаю. Ну, чаго ты хочешь?

— Дедуля, нам нужен шалет. — Помолчав немного, добавила: — Вопрос жизни и смерти.

— Марина, так нету яго. Вярнее, нямного есть, батьке твому осталось, да и усе.

— Дедуля, подумай: папке он помогает ровно на месяц. Все равно скоро лекарство кончится, папку просто надо уговорить к бабе Алле поехать. Другого выхода нет, хоть бы ты поговорил с ним.

Дед тяжело вздохнул.

— Марин, так я ж с им кажный день беседу имею. Усе бестолку, не слухает он. Никода маня не слухал.

— Ладно, дедулечка, дай немножко шалету Маргарите, прошу тебя.

— Ладно, — сдался Матвеич. — Сделаю для табя. Но учти, девка, в последний раз, больша у маня не проси.

— Вот и хорошо. А теперь передай трубку Марго.

— Матрен, ты все слышала, больше шалета нет. И уповать на него нельзя, баба Алла без него всех лечит.

— А может, правда, бесполезно, Марин? — У Матрены дрогнул голос. — Твоя сила что говорит? Девушка умрет?

— Пойми, Матрена, шанс всегда есть, даже у самого неизлечимого больного. Попробуем помочь ей, давай мне девушку.

Услышав в трубке ее дыхание, Марина спросила:

— Как тебя зовут?

— Нигора, — голос у нее дрожал от волнения.

Марина задумалась. От этого разговора зависит решение девушки жить дальше или уйти из тела. Как объяснить ей, что наше общество много лет жило не теми ценностями и это очень сильно повлияло на сознание людей? Они верили только врачам и таблеткам. Но Марина знала другой путь избавления от тяжелых болезней. К таким болезням она относила рак. Рак — это невыраженные обиды и гнев. И сейчас ее задача объяснить все больной девочке, хотя называть ее больной нельзя.

Баба Алла объясняла: «Нет больных людей, есть состояние, к которому человек приводит себя сам. Начни обижаться — получишь в теле кучу болячек. Озлобишься — результат тот же, не бывает по-другому. Только «хорошие» люди умирают рано. Они кипят внутри, не доставляя никому хлопот. На вид они очень добрые, милые, но внутри…»

Марина проверила это на практике. Как только человек начинает выражать свою внутреннюю сущность, ему сразу становится легче. Общаясь с бабой Аллой, Марина видела, как та спокойно решает такие проблемы. Рак исчезал, как только человек осознавал, отчего он заболел.

Нигора переполнена гневом и обидами, причем не только своими, но и мамиными. Поймет ли она все? Ведь существует порог, заходить за который нельзя. Эта девушка так страдала, что подошла к этому порогу вплотную. Шалет лишь немного поможет, но все-таки все зависит от нее самой.

Тяжело вздохнув, Марина спросила:

— Сколько тебе лет?

— Двадцать один год.

«Как моей Бенну», — машинально отметила Марина.

— Нигора, скажи, ты знаешь, чем больна?

— Да, знаю, у меня рак матки четвертой степени с метастазами в печень и почки. У меня сильные кровотечения, надежды никакой. Врачи говорят, скоро наступят невыносимые боли, мне начнут колоть обезболивающие, — девушка заплакала. — Я очень боюсь и не хочу умирать.

Марина знала: просто так человек не уходит из жизни. Только если сам дает на это согласие, так как живет в ситуации, которую не может пережить. Если девушку жалеть, это только ускорит ее уход из --">