Александр Васильевич Сивинских - Конклав ночи. Охотник

плоть. Что-то вроде пластилина. И только кости, сухожилия да суставы были на ощупь вполне твердыми.

Это ненадолго. По опыту знаю.

Вместе с кулаком противницы я повернул острие стеклянной сабли в обратную сторону, после чего толкнул толстуху-кровопийцу от себя. Инстинктивно сопротивляясь, она подалась вперед – и наделась горлом на стекло, как каплун на вертел. И тут же с чудовищным грохотом рухнула ничком. Я едва успел отскочить в сторону. Гейзер пара, в который превратилась упыриха, с шипением взметнулся до потолка.

Не слишком верьте, когда вас убеждают, будто вурдалака можно прикончить только серебром да осиновым колом. Чем угодно можно. Главное – знать, куда всадить клинок или пулю. Или клыки. Мы с Муркой знаем.

Следующие две квартиры, четвертая и вторая, оказались пустыми. Лишь следы когтей на стенах и полу да кучи неопределенного тряпья в углах. Думать, откуда оно тут взялось, абсолютно не хотелось.

Зато за дверью с номером «один» меня ждал весьма теплый прием. Сразу две твари, находящиеся в превосходной форме – худые, подвижные, зубастые, – рванулись на меня с разных сторон. Синхронно. Одна прыгнула с чудом сохранившегося шкафа, другая – из ближнего угла. Должно быть, они намеревались ошеломить меня суворовским натиском и привести в замешательство внезапностью нападения. Если бы у меня нашлось немного времени, я, возможно, даже пожалел бы их. За отсутствие изобретательности. Как я уже говорил, упыри везде и всегда действуют до скуки однообразно.

Но времени у меня, как обычно, не нашлось.

Я выбросил правую руку с ружьем навстречу тому монстру, что прыгнул сверху. «Моссберг» рявкнул. Свинцовая сорокаграммовая пилюля с начинкой из химически чистой ртути влетела клыкастому прыгуну прямо в пасть. Башку ему оторвало словно кукле, попавшей под трамвай.

Второй тем временем успел не только добраться до меня, но и получить по морде сапогом. Человека такой удар гарантированно отправил бы в нокаут, упырю же хоть бы хны. Впился в икру кошмарными зубами и начал грызть. Не будь на мне сапог с укрепленными кевларом голенищами, остался бы без ноги. Однако кевлар – замечательная штука, способная удержать даже пулю. Не напрасно его используют в бронежилетах. Пока тварь бессильно слюнявила сапог, я пригвоздил ее к полу кинжалом. Проделывать это пришлось буквально наугад. Первый упырь уже вовсю превращался в пар, и даже сильный фонарь на каске не мог толком рассеять туман, заполнивший квартиру. Я не попал кровососу в корпус, голову или шею, а попал в плечо. Он дико заверещал и начал скрести пальцами по кинжалу, по полу и по своему телу, отрывая от пола щепки, а от себя клочья гнилой кожи.

Пристрелить его было делом поистине милосердным. Что я немедленно и проделал.

Дождавшись, пока пар несколько рассеется, я вытащил кинжал из пола и обтер его губкой, нарочно припасенной в кожаном кисете. Губка была смочена ружейным маслом. Лучший, между прочим, дезинфицирующий состав в данных обстоятельствах.

Первый этаж был зачищен. В подпол без Мурки соваться мне было неохота. Я, конечно, парень резкий и настоящий профи по части истребления нежити, но, когда имеешь дело с вурдалачьими «сержантами», лучше перестраховаться. У них резкости не меньше. Да и другие козыри в рукаве припасены.

– Мурка! – крикнул я, выйдя в коридор. – Куда ты пропала? Ты жива?

Последний вопрос был риторическим. Семилетняя росомаха, разорвавшая за свою жизнь раз в двадцать больше упырей, чем я имел подружек, вряд ли могла испытать затруднение с парой-другой кровососов-новобранцев.

Однако леденящего душу воя, который означал: «Все путем, чувак, моя часть работы выполнена на пять с плюсом», – почему-то не раздалось.

Полный скверных предчувствий, я устремился наверх. Я прыгал через три ступеньки, не обращая внимания на угрожающий скрип лестницы, и думал об одном: «Только бы она была жива. Пусть ранена, хрен с ним. Животные этой гадостью не заражаются, и я ее выхожу».

Квартира наверху сохранилась всего одна. Остальные стены обрушились, завалив этаж обломками досок, кусками штукатурки, обрывками обоев. Окна, как и следовало ожидать, были не только заколочены, но и завешены многими слоями одеял, матрасов и спортивных матов. Среди мусора исходили остатками пара две мокрые кучи одежды – останки убитых Муркой упырей. Больше ничего.

И никого.

Я вломился в уцелевшую квартиру и едва не полетел книзу головой в огромный пролом в полу. На первом этаже, --">