Терри Брукс - Исчадие Света

когда ее детство неожиданно оборвалось, Грайан добилась немалых успехов в овладении магией песни желаний. Она приспособилась обходить наставления родителей, запрещавших использовать волшебный дар в полную силу. Грайан, поверив в свою исключительность, укрылась за броней упрямства и создала собственный замкнутый мир, в котором безнаказанно могла наслаждаться магическим наследием. Этот детский мир был гораздо совершеннее и ярче мира взрослых, и Грайан ни за какие блага не согласилась бы с ним расстаться. Именно волшебный дар и умение управлять им сохранили ей жизнь. Но тот же самый дар, хотя и не по вине Грайан, стал причиной гибели ее родителей и младшего брата.

В своем вымышленном мире Грайан уже за несколько недель до рокового нападения почувствовала что–то неладное. О приближении несчастья говорили почти неуловимые и незаметные для ее родителей признаки. Предвестники несчастья носились в воздухе — они таились в запахах и звуках, предупреждая о присутствии темных сил. Грайан слышала их присутствие в звуках собственного голоса, когда использовала магический дар, чувствовала изменения температуры, как было всегда в случае опасности. Но она не могла, как это бывало раньше, определить источник угрозы. Раз или два Грайан замечала почти неуловимые движения теней, возможно, это был один из оборотней, как ей сказали потом. Всегда неуловимые, они всегда находились рядом.

Девочка ничего не говорила родителям, поскольку ничем не могла подтвердить свои страхи, и ее опасения можно было бы принять за игру воображения. Тем не менее, Грайан была настороже.

Их дом стоял на краю кленовой рощи, окна выходили на плоскую зеленую долину реки Рэбб, простирающуюся до самых предгорий Зубов Дракона. С западной стороны никто не мог подойти к дому незаметно, но с трех других сторон подступы были закрыты деревьями и кустарником. Время от времени Грайан обследовала окрестности, пытаясь найти источник своих тревог, но пришельцы были слишком осторожны, и ей никогда не удавалось их обнаружить. Некая угроза пряталась от нее, избегала встреч, удалялась при ее приближении, но всегда возвращалась. Девочка постоянно ощущала на себе чей–то взгляд. Но существо было слишком хитрым и не позволяло обнаружить себя до срока.

Грайан, конечно, была напугана, но голову от страха не теряла. Она считала страх просто не заслуживающей внимания досадной неприятностью, которой не следовало поддаваться. В конце концов, девочка решила спросить отца о возможных врагах, угрожающих ей или их семье, но тот только улыбнулся в ответ и сказал, что ни у кого нет причин желать им зла. В ответе отца звучала спокойная уверенность преподавателя, объясняющего урок, и у Грайан не было причин сомневаться в его словах.

Фигуры в черных плащах появились перед рассветом, когда первые отблески зари едва обозначили тени окружающих предметов. Пришельцы убили старого Барка — пса, вышедшего из конуры взглянуть на ранних гостей. После этого уже нельзя было ошибиться в намерениях пришельцев.

Грайан мгновенно проснулась — ее разбудил внутренний голос магии. Девочка на цыпочках выбежала из комнаты, ожидая нападения из–за каждой двери. Этой ночью в доме не ночевал никто из посторонних, одни посетители уже уехали, другие еще были в пути, и некому было помочь семье в минуту смертельной опасности. Грайан все поняла в ту же секунду, как увидела тени, мелькавшие под окнами. Она ощущала грозящую опасность, как стальной обруч, неумолимо смыкающийся вокруг нее. Девочка окликнула отца и бегом вернулась в спальню за своим маленьким братом. Не говоря ни слова, она подхватила с кроватки и прижала к себе теплое сонное создание всего двух лет от роду. Грайан выбежала из комнаты и торопливо спустилась в земляной погреб, где хранились продукты. Наверху родители из последних сил сопротивлялись пришельцам, тщетно стараясь защитить детей. Звуки бьющегося стекла, треск дерева сопровождались гневными криками Бьорнлифа Омсворда. Грайан не сомневалась, что смелый и решительный отец сумеет защитить дом и семью.

Девочка отодвинула полки, закрывавшие вход в погреб, устроенный на случай шторма, и с трудом откинула защелку. Она оглядела помещение, которым они еще ни разу не пользовались, и уложила спящего брата на лежанку. Сквозь слезы, застилавшие глаза, она смотрела на его личико и сжатые во сне кулачки, одновременно прислушиваясь, как наверху крики и проклятия --">