Энн Бишоп - Дочь крови

отголоски грома — далекий зов. Прошлой ночью я поддалась безумию, чтобы вернуть свой дар и стать Черной Вдовой, ведьмой ковена Песочных Часов. Прошлой ночью я соткала новую паутину, чтобы узреть сны и видения.

Сегодня мне не придется гадать о чужих судьбах. У меня хватит силы, чтобы сказать это — но лишь однажды. И мне нужно быть уверенной в том, что те, кому предназначено услышать мои слова, окажутся здесь, прежде чем я начну говорить.

Я жду. Они ничего не замечают. Вновь и вновь наполняются бокалы, пока я из последних сил удерживаюсь на границе Искаженного Королевства.

А, вот и он. Деймон Сади из Края под названием Хейлль. Он красив, суров, жесток. Он обладает улыбкой обольстителя и телом, к которому хочется прикоснуться любой женщине, но душа его наполнена холодной, непримиримой яростью. Когда леди обсуждают его разнообразные таланты, то чаще всего описывают ночь с ним как «мучительное удовольствие». У меня не было ни малейших сомнений в том, что садизм свойствен его натуре — наряду с умением смешивать боль и наслаждение в равных пропорциях. Однако ко мне Деймон всегда был добр, поэтому сегодня в моей власти озарить его жизнь лучиком надежды — так же, как псу кидают обглоданную кость. Это больше, чем кто-либо когда-нибудь стремился ему дать.

Лорды и леди понемногу теряли терпение. Обычно я не жду так долго, чтобы начать свое выступление. Волнение и раздражение нарастает, но я жду. После сегодняшней ночи ничто уже не будет иметь значения.

А вот и второй, в противоположном углу комнаты. Люцивар Яслана, эйрианец-полукровка из Края, называемого Аскави.

Хейлль не питает особой любви к Аскави, и эта неприязнь взаимна, но Деймон и Люцивар связаны друг с другом, хотя и сами не понимают почему. Это странная дружба. Они сражались в легендарных битвах, уничтожили столько дворов, что теперь люди Крови боятся видеть их вместе.

Я поднимаю руки, а затем безвольно опускаюсь на колени. Деймон наблюдает за мной. В его поведении ничего не меняется, но я знаю, что он ждет и слушает. И разумеется, Люцивар следует его примеру.

— Она идет.

Сначала собравшиеся даже не осознают, что я заговорила. Когда слова наконец достигают их сознания, поднимается вихрь сердитых выкриков.

— Тупая сука! — кричит кто-то из лордов. — Скажи мне лучше, с кем сегодня я окажусь в постели!

— Какое это имеет значение? — отвечаю я. — Она идет. Королевство Террилль будет разорвано на части собственной жадностью. Те, кто выживут, послужат ей, но выживут немногие.

Я начинаю скользить по краю пропасти. Слезы разочарования катятся по щекам. Еще рано. Святая Тьма, слишком рано. Я должна сказать все.

Деймон опускается рядом со мной на колени, накрывая мои руки своими. Я говорю только для него и с ним и, через него, с Люциваром.

— Кровь Террилля презрела старые пути и смеется над тем, что мы есть. — Я жестом указываю на тех, что правят сейчас. — Они извращают и искажают нашу суть, чтобы им было удобно. Носят маски, лицемерят. Они носят Камни Крови, но не понимают, что значит принадлежать к Крови. Они говорят, что чтят Тьму, но это ложь. Они не чтят ничего, кроме своих собственных амбиций. Люди Крови были созданы для того, чтобы стать хранителями Королевств. Поэтому нам была дана сила. Поэтому мы происходим и вместе с тем отделены навеки от простых людей, живущих в каждом Крае. Извращение, искажение того, что мы есть, больше не должно продолжаться. Наступит день, когда долг придется уплатить, и тогда Кровь ответит за то, во что превратилась.

— Терса, те, кто у власти, — тоже люди Крови, — грустно произнес Деймон. — Кто останется, чтобы вернуть этот долг? Ублюдки-рабы вроде меня?

Я скольжу вниз. Ногти впиваются в его ладони, но Деймон не отстраняется. Я понижаю голос. Теперь ему приходится напрягать слух, чтобы услышать мои слова.

— У Тьмы очень, очень долгое время был Князь. Но теперь грядет Королева. Могут пройти десятилетия, даже века, но она идет. — Я киваю в сторону лордов и леди, сидящих за столами. — К тому времени они обратятся в прах, но ты и эйрианец останетесь и будете служить ей.

Его золотистые глаза наполняются раздражением и разочарованием.

— Какая еще Королева? Кто идет?

— Живая легенда, — шепчу я. — Мечта во плоти.

Потрясение, на мгновение промелькнувшее на его лице, сменилось отчаянной, яростной жадностью.

— Ты уверена?

Комната превратилась в крутящийся вихрь теней. Теперь я четко --">