Месмер Мариарти - Хранительница реликвии

— Деда, в чем подвох?

— Подвох? — Наивно удивился тот. — А в чем подвох?

— Когда ты на меня так смотришь, значит, есть подвох. Либо ножка у стула сломана, либо каша скисла. Я ж тебя знаю…

— Катя, милая, я лишь задал вопрос.

— Значит вопрос с подвохом.

— Вся жизнь с подвохом.

— Особенно с таким дедом как ты, — улыбнулась Катя.

Дед снова рассмеялся. — Да, да, это точно. Особенно с таким дедом, — а успокоившись, спросил:

— И все таки, что там у тебя случилось?

— Не хочется тебе жаловаться, но тетка Лиза, к которой ты меня отправил жить, просто монстр. Она заставляет меня каждые утро и вечер чистить зубы, не разрешает локти на стол ставить. Заставляет носить платья. А если я приду чумазой! О-о-о, — Катя закатила глаза и запрокинула голову. Пыталась, как можно точнее показать реакцию ее тетушки. — Такого наслушаешься… знаешь, ты мог бы и получше мне родственницу найти.

— Пожалуй, не мог. Время поджимало.

— Что?

Старик отстранив от себя внучку, заговорил ровным тихим голосом:

— Я хочу сказать, что родственников не выбирают. Они такие, какие есть.

— Какая досада, — разочарованно всплеснула руками девочка. — Это же мне с вами всю жизнь мучиться.

Старик поднял густые брови. — Катюш, в жизни все так, как должно быть. И не бывает иначе.

— Как? — Удивилась девочка. — Хочешь сказать ничего нельзя исправить?

— О нет, моя дорогая, этого я тебе никогда не скажу. В нашей жизни можно многое.

— Тогда почему мне приходится жить с жуткой теткой и противным братом? А? Как я ни стараюсь, ну ни как не могу избавиться от этой семейки. И убегаю, и в суп червей подбрасываю.

— В суп червей! — Чуть ли не прокричал дедушка. — Я тебя недооценил.

— Эх, тогда припекло… вот я и разозлилась. А ты, не меняй тему, — прищурив миндалевидный глаз, произнесла Катя. — Почему ты оставил меня одну у монстра-тетки? Ты же ещё не уехал.

Глаза старика превратились в узкие щелочки. — Но в жизни всегда есть подвох. Тем более я не одну тебя оставил. Я же подарил тебе пса. Ты уже дала ему имя?

— Ага, — кивнула девочка, не заметив, как дедушка все же ушел от ответа. — Я назвала его волчонок

Дед сначала удивленно сморщился, а потом в очередной раз засмеялся. Надо сказать, этот старик всегда был весельчаком.

— Ты назвала волчонком огромного сторожевого пса?

— Ну, я же не виновата, что он такой огромный и сторожевой. Ты же подарил мне взрослую собаку. А я бы хотела щеночка. Мааааленького такого… — Катя широко улыбнулась, развернув к деду свои ладошки, попыталась обрисовать ими нужные размеры питомца. — Вот такого крошечку.

— Я хочу, что бы тебя кто-то оберегал, раз меня нет рядом. Щенок этого сделать не сможет, — но тут его что-то отвлекло, и доброе лицо старика стало менее игривым. — За тобой пришли.

В дверях стоял пухлый пожилой мужчина с пучком густых усов под носом.

— Катерина, идем? — произнес тот, приманивая к себе девочку. — Дедушке надо отдохнуть.

Катя повернулась к старику. — Деда, тебе надо отдохнуть?

Тот скользнул холодным взглядом по фигуре мужчины в залатанном плаще и тепло улыбнулся девочке.

— Нет, это отговорка, что бы забрать тебя поскорее.

Мужчина попробовал оправдаться:

— Ты же понимаешь. Я и так рискую…

— Знаю, знаю, — вздохнул дед.

Девочка обернулась к мужчине. — Ну Иван Иванович, ещё чуточку, пожалуйста.

— Хорошо, но только чуточку. Я буду ждать в низу. Нам же надо на метро успеть.

— Замётано, — весело кивнула Катя. — Спасибо.

Мужчина робко улыбнулся старику и вышел.

— Иван Иванович, что как боится мою тетку? Будто не мне одиннадцать, а ему, — прошептала девочка.

— Я бы так не сказал, — заиграл бровями дедушка. — Тебя то, он сюда, втайне от нее возит?

— Ну да.

— А что это за слова такие у тебя "припекло", "заметано", где понабралась такому?

Катя удивленно посмотрела на своего деда.

— От пацанов из нашего двора. Мы ещё и не так говорим!

Старик подскочил на месте.

— Ну-ка, ну-ка, и что же вы ещё говорите?

Девочка потянулась к деду и прошептала на ухо несколько детских "непристойностей", наивно полагая, что данные шаловливые словечки лишь облагораживают столь обыденную взрослую речь.

Глаза старика округлились, губы напряженно вытянулись, выпустив возмущенный выдох.

— Но ты, же девочка, Катя! — озадаченно зашептал старик. — Тебе не стоит так выражаться. Я не хочу, чтобы у --">