Андрей Третьяков - Эра Мангуста. Том 1

Хотя странное имя для мудрой женщины.

Она вылупила на меня свои красивые глаза, смотря в которые, забываешь, что они принадлежат древней старухе.

— Откуда ты такой сильный взялся на мою голову? — бабка схватила себя за седые космы и принялась выдирать их. — И что мне теперь делать? Ты помер, ясно? А мне графского сыночка воскресить надобно. Может, не будешь сопротивляться, а? — заискивающе уточнила она. — Просто расслабься и отдай свою жизнь и силу, а сам на перерождение уйдёшь.

— Эй, бабуль! — мне правда стало интересно. Силу ей отдать! Хрен тебе по морщинистой роже. — То есть как это я помер? Вроде вот он я, живой и даже в трезвом разуме, перед тобой, в какой-то деревне! Кстати, как я сюда попал?

— А ты, внучок, пойдём-ка. Вот у меня ведёрко тут с водой, взгляни на себя?

Не чувствуя подвоха, спрыгиваю со стола и иду к «ведёрку». И вижу в мутном отражении совсем молодого, относительно коротко стриженного пацана, лет, может, семнадцати от силы. У меня прежнего были длинные вьющиеся космы, которыми я заслуженно гордился. С недоумением разглядываю это отражение, потом перевожу взгляд на руки. Тонкие, совсем незагорелые, можно сказать, белоснежные. На правой руке красивый, явно древний перстень с изображением какой-то белки или куницы. Непонятно, слишком мелко.

Я точно знаю, что в меру упитанный, не очень воспитанный, в самом расцвете сил, как тот Карлсон. Блин, что я несу? Мне вдруг реально стало страшно. Это что, древняя не врёт, и я помер? И это такая загробная жизнь мне выпала странная? Может, чистилище? Я никогда не был верующим, не изучал всякие религии, но из книг и фильмов точно знал, что есть ад, рай и чистилище. В аду — огонь и котлы, в раю — серафимы с крылышками и арфы на каждом углу. А вот что такое чистилище, я представлял очень смутно. Значит, это точно оно.

— И что мне теперь делать? — совсем невпопад спросил я. Но старуха явно поняла мои чувства.

— Я же говорю. Расслабиться. Ты умер в своём мире. Моё колдовство перенесло тебя в тело только что погибшего графского сынка, голову ему проломили. Нас за такое весь форпост на казнь отправят. Потому и использовала я волшебство запрещённое, душу чужую, свежеумершую призвала, чтобы дать силы почти покинувшей нас душе паренька. Но поймала тебя, ирода окаянного, который сдаться не хочет. Пожалей сотню людей невинных, отдай силу и уйди на перерождение!

Она громко втянула сопли в нос и продолжила:

— Не уйдёшь, всё едино погибнешь, только с собой ещё и графа утянешь, убьют вас. Да и нас всех никто не пощадит. А это сотни невинных!

Так. Дайте разобраться. По планам у меня завтра тендер на точечную застройку внутри Садового кольца намечался. И я, точнее, фирма, которую там представляю, там был лидером, процентов на девяносто заказ уходил нам. Это что же получается, конкурент нашей компании меня исполнил? Антоныч, сука! Убью! Хотя… я уже мёртв, выходит? И даже в другом мире, куда меня призвали в виде корма для какого-то маленького, но важного человечка.

Не, не пойдёт. Вся моя жизнь учила меня не сдаваться, а лезть вверх! Начиная от дедов в армии, от которых я жёстко огребал, но так и не прогнулся. Моей зубной щёткой в итоге не чистили ни один унитаз! И заканчивая акулами бизнеса, которые не гнушались ни компроматами, ни угрозами, на моё руководство наезжали, храбрые моськи. Как оказалось, даже убийствами. М-да.

— Так, бабушка Чур! — наконец выдаю я. — Уходить не собираюсь, сдаваться не приучен, так что у нас всех один выход.

Она с заинтересованностью в ярких голубых глазах и с какой-то обречённостью уставилась на меня.

— Ну, рассказывай. Не факт, что я буду за. И сразу говорю, честно, как на духу, что буду пытаться возвернуть графского сынка, бедного Андрюшку.

— О! Меня тоже Андреем зовут. Но это не важно. Моё предложение в следующем: ты научишь меня быть этим пацанчиком, подтвердишь, что я потерял память после дырки в черепе, а взамен мы все выживем. Реально, бабуль! Поверь, я не умею сдаваться, так что шансы у тебя, может, и есть, но всё, от меня зависящее, я сделаю, чтобы выжить!

Возникла неловкая пауза, во время которой старушенция внимательно изучала меня. Я твёрдо выдержал её взгляд, показывая, что не отступлюсь. Наконец, она отвела глаза.

— Может, это действительно будет лучшим выходом, а то кровь древнего рода Мангустовых сильно испортилась, размякла. А так и кровь сохраним, и есть шанс на возвращение рода, ты вроде сильная личность. Ещё бы --">