Олеся Шеллина , Лёха - Остаться сильным

произошло, — покачал головой Денис Белов. Переживший такое же горе, как и Бергер, и лишившийся сына Виктора, он взял себя в руки и оставался таким же собранным, каким был до трагедии. — И здесь я согласен с Ушаковым, нам нужно больше информации, чтобы вынести справедливое решение.

— В таком случае, я предлагаю дождаться, когда Подоров будет готов предоставить нам результаты расследования, а Константин Керн, который, к слову, также был ранен, восстановится в достаточной степени, чтобы выступить перед нами и поведать, что же произошло в его доме и почему он так поступил. Ведь всегда может оказаться, что его вынудили обстоятельства, — подытожил Ушаков. — Кто «за»? — И он первым поднял руку. Под голосующими камень сиденья начал светиться зеленым цветом и под куполом амфитеатра появилось зеленое светящееся число голосов. «За» было больше половины глав кланов. — Кто «против»? — не поднялась вверх ни одна рука, и Ушаков удовлетворенно кивнул. — Кто «воздержался»? — воздержавшиеся были все остальные, включая Водникова. — В таком случае, предлагаю всем разойтись и отдохнуть уже по-человечески.

— У меня есть предложение, — слова взял всё тот же Огарёв, которому от радости того факта, что Совет не затянется, в голову пришла гениальная на его взгляд идея. — Как вы смотрите на то, чтобы следующее заседание провести в расширенном составе? Всё-таки разбираются нюансы Кодекса, а нашу молодежь даже прочитать его никто не в состоянии заставить. Поэтому предлагаю привести своих наследников на слушанья. Конечно, при обсуждении и вынесении решения мы их из зала удалим, но сам процесс, думаю, будет им полезен.

— Я не возражаю, — председатель сказал своё последнее слово, и главы кланов стали вставать с жутко неудобных ступеней, у которых не было ничего, похожего на спинку, чтобы можно было опереться. Когда последний из членов Совета покинул зал заседаний, Ушаков медленно поднялся на ноги. — Ну что же, надеюсь, я в тебе не ошибся, и ты и здесь сумеешь себя защитить, — пробормотал он, направляясь к выходу. При каждом его шаге в амфитеатре становилось все темнее, а когда он вышел и закрыл дверь, круглое старинное помещение погрузилось в темноту, которая развеется только во время следующего заседания.

* * *

Я лежал на кровати, заложив руки за голову и разглядывал потолок. Разглядывать потолок было скучно, на нём не было ни единой трещинки, чтобы за неё можно было зацепиться взглядом. Первые часы я плохо помню. Меня наконец-то отпустила горячка боя, и навалились: боль, усталость и опустошенность, как всегда бывало после схватки.

Подоров сразу же отвёз меня к целителю, который довольно быстро залечил все мои повреждения. С меня даже наручники не снимали, так как они совершенно не мешали процессу.

Ну, а потом меня привезли сюда. Я тогда повернулся к Подорову и удивленно посмотрел на него.

— Это шутка? — меня подвели к той самой камере, которую не так давно занимал дед.

— Нет, — Подоров покачал головой. — Не смотри на то, что здесь довольно комфортно. Для наследника клана постоянно чувствовать отсутствие магии — это своего рода пытка, которая не слишком сильных личностей может свести с ума. Но другой тюрьмы для аристократов нет.

— Власти боятся за бедненьких уголовничков? — я хмыкнул. Снова за такой короткий промежуток времени ощутить эту сосущую меня изнутри пустоту — было жутковато.

— Керн, они же тебе на один зубок. — Вздохнул Подоров. — Представь себе: у тебя есть магия, а у них в лучшем случае самопальная заточка. Даже, если ты проявишь благородство и не будешь призывать смерть и семейный дар. Ну, еще огонь, да и воду заодно, у них всё равно не будет ни одного шанса.

— Думаешь, что мне хватит силы земли, чтобы их похоронить в этой самой земле? — я криво усмехнулся.

— Ну, а я о чём говорю? — Подоров снова вздохнул. — Пойми уже наконец. Простые граждане настолько далеки от кланов, что все ваши возможности многие принимают за сказку. Просто не верят в то, что вы можете творить. Вы просто практически не пересекаетесь друг с другом.

— А как же большинство механизмов, которыми даже уголовники прекрасно и с удовольствием пользуются? — я позволил себе усомниться в том, что говорит Подоров.

— Они не воспринимают их как магию. А манна для них что-то вроде необычного топлива. — Подоров усмехнулся. — Так вот живут они, ни о чём не подозревая, и вот настал день, когда к ничего не подозревающим --">