Софья Валерьевна Ролдугина - Кофейные истории

Ох, уж эта мода… – Боюсь, для общества столь неожиданное развенчание представлений об обычных хозяйках кофеен станет слишком сильным ударом. Где шаль, миссис Хат?

– Внизу, на кресле, я думаю. Не лучше ли спросить Мадлен? Мэдди, ласточка моя, где шаль леди Виржинии? – крикнула кондитерша в коридор, приоткрыв двери.

Внизу что-то упало, а потом дробно застучали каблучки.

– Не стоило её отвлекать, – только вздохнула я и, поправив шляпку в последний раз, быстро вышла из комнаты. – Внимания Мэдди, увы, хватает только на что-то одно… Боюсь, очередной чашке конец.

Что правда, то правда – посуды по вине нашей маленькой актрисы было попорчено немало. Но тем не менее, Мадлен была совершенно замечательной девушкой – старательной, веселой, живой. Бронзовые кудряшки вечно плясали вокруг лица, колоколом вздувалась от бега коричневая юбка. Мэдди часто смеялась… но беззвучно. К нам, в кофейню, она попала уже немой, общалась только знаками, хотя грамоту – удивительно для девушки её происхождения – знала преотлично и вдобавок умела писать красивым, округлым почерком.

Нам почти ничего не было известно о прошлом Мадлен, кроме того, что она приехала в Бромли, столицу, два года назад в надежде стать актрисой. Устроилась в одну из бромлинских трупп и вроде бы даже имела успех, но тут судьба окончательно отвернулась от неё. В одну из ночей после премьеры театр вспыхнул как спичка, а Мэдди нашли в подсобке, в подвале, избитую до неузнаваемости и со странными ожогами на ногах и на спине.

Тогда же у неё пропал и голос.

Впрочем, сейчас Мадлен уже нисколько не сожалела о своей несостоявшейся сценической карьере и была вполне довольна местом разносчицы в одном из самых дорогих и элитарных кофейных салонов Бромли.

Мэдди встретила меня на нижней ступеньке и со старомодным реверансом протянула шаль – черную, как сажа. У меня были и цветные шёлковые платки по последней моде, и подобающие благородной даме пелерины, однако для прогулок по городу я предпочитала именно простую шаль, чтобы не выделяться из толпы. А «хождение в народ» – именно то, чего всегда ожидали в свете от леди Милдред Эверсан и её потомков.

– Спасибо, дорогая, – поблагодарила я девушку, и та расцвела улыбкой. – Георг здесь?

Мадлен на мгновение задумалась, а потом мотнула головой. Рыжие пружинки волос прыгнули из стороны в сторону, чиркнув по белой коже.

– Он вышел на улицу? – уточнила я. Девушка энергично кивнула. – Зачем?

Бледные, как у всех рыженьких, руки Мадлен птицами взлетели, очерчивая в воздухе странную вытянутую фигуру, указали за меня, а потом одна ладошка прижалась ко лбу, и Мэдди чуть откинулась назад. Живые карие глаза весело сверкали из-под ресниц. Кажется, все происходящее ее немало забавляло.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы разгадать пантомиму – за последний год я уже порядком поднаторела в расшифровке подобных представлений. Да и артистическим талантом небеса Мадлен не обделили. Если бы не печальное недоразумение, наверняка через пару лет весть о новой звезде театра облетела бы весь Бромли.

– Значит, Георг отправился на Спэрроу-плейс за лекарством для меня? – Мадлен хлопнула в ладоши и беззвучно рассмеялась, как всегда бурно радуясь моей догадливости. – Вот неприятность, я хотела с ним поговорить перед тем, как идти к парикмахеру… А времени дожидаться его возвращения уже нет. Поступим так, дорогая, – я отступила к вешалке, собирая необходимые мелочи – зонтик-трость и скромную дамскую сумочку, в которой помещались только чековая книжка, батистовый платок и флакончик с нюхательной солью. – Когда Георг вернется, ты отдашь ему вот это, – из сумочки на свет божий был извлечен немного смятый лист бумаги. – Если управляющий, мистер Спенсер, появится в мое отсутствие, то пусть Георг напомнит ему о Хаммерсонах. О закупках специй из Восточного Бхарата мы поговорим позднее, благо намечается хорошая сделка с какао-зернами из Колони. Выкупим партию напрямую у поставщика. Таким образом получится сэкономить достаточно средств для…

Брови Мадлен задирались всё выше и выше, пока девушка, не выдержав, не расхихикалась, прикрывая лицо письмом. Я с неудовольствием прервала свои размышления и, перекинув ручку трости через локоть, толкнула дверь.

Звякнули колокольчики.

– Всего хорошего, Мадлен. Полагаюсь на тебя! – Я в последний раз оправила шаль на плечах и шагнула на улицу.

– Леди Виржиния, уже уходите? Погодите, отлежитесь! – --">