Анна Поршнева - Как стать хорошим государем

любвеобильным водяным, она вдруг взглянула на хозяина искоса и завела речь о том, что такой жары в мае отродясь не было, и когда она уже кончится, и что ж это такое деется, батюшки, и лук в этом году, небось, будет горький, а горох сухой. Кощей бабку доброжелательно выслушал, пару раз поддакнул и выразил надежду, что в четверг обязательно пойдет дождик, может, даже и с грозой. Баба-яга удовлетворенно хмыкнула и распрощалась.

Вслед за ней, не успел Кощей распечатать утреннюю почту в кабинете, заявилась Василиса с отпрысками. Иван-царевич и Василий-царевич немедленно залезли колдуну на колени и стали называть его дедушкой – вот не было печали! Сквозь галдеж молодняка бессмертный старик разобрал, что воспитанница жалуется на немыслимый зной, от которого отекают по утрам щеки и образуются морщинки вокруг рта. Кощей пообещал прислать ей джема из наливных яблочек, так что красота ее зацветет пуще прежнего, и Василиса убралась подобру- поздорову.

Потом пришел водяной. Этому солнце, беспрерывно сиявшее над тридесятым вот уже четвертую неделю, тоже не угодило. Повелитель рек и морей опасался, что его владения в конец обмелеют и высохнут. Кощей, как мог, успокоил его, напомнив, что в прошлом году вот тоже вроде собиралась жара, но как-то все само-собой рассосалось, и весь июль царство поливало, как из ведра.

Выпроводив водяного, старый мудрец вздохнул было с облегчением, но тут заявился кот Баюн. Хитрый кот замурлыкал было что-то о том, что нет никакого покоя на его нелегкой службе, и вчерась прилег он было отдохнуть, а тут раз – и солнечный удар!

– Ну, уж и солнечный! – недовольно буркнул Кощей.

– Как есть! – кот для убедительности перекрестился левой лапой. – То ись солнечный, не сомневайтесь! Напекло, то ись, мне головушку, потому шерсть у меня чернявая да еще и лоснится. Еле русалки молоком отпоили.

Кощей было подумал, что хитрый кот сейчас примется выпрашивать прибавку к жалованью, упирая на возросшие риски в связи с тяжелыми климатическими условиями. Но кот ничего такого не просил, а продолжал гундосить насчет проклятущей жары, от которой никакого спасу нету. Кощей крякнул, почесал лысину и велел:

– А ну отвечай прямо, какого черта вы все тут у меня повадились на погоду жаловаться?

Кот вытянулся в струнку и отрапортовал по-военному:

– Так ведь, батюшка, всем известно. Три года лета в тридесятом не было. А все отчего?

– Отчего?

– Дык ведь глаз-то у тебя черный! Ты как с утра выйдешь на крылечко, потянешься да скажешь: "Славный денек! Ишь, как солнышко разыгралось!" – и все, пиши пропало. Дождь на две недели. Вот мы и порешили: пусть ты лучше солнце ругаешь, почем зря. Спокойней будет.

– Ну, допустим, – обиженно хмыкнул Кощей. – Только видишь ли в чем дело. Глаз-то у меня не черный.

– Так какой же, батюшка?

– Серый. -Кот всмотрелся в глаза Кощею и убедился, что они действительно стального цвета.

– Чур меня, – сказал Баюн, перекрестился опять левой лапой и бочком двинулся к двери, бормоча невнятно: "Всю жись были черные, и тут вдруг серые. Пойду-ка я, пожалуй, пока жив".

Выпроводив кота, Кощей вынул из кармана халата зеркальце в серебряной оправе и долго рассматривал глаза – сначала правый, потом левый. Глаза были, как глаза. То серые, то зеленые, то карие, а то – что греха таить – и черные. Все-таки он не просто старик, все-таки он волшебник. Насмотревшись в зеркальце, Кощей перевел взгляд на окно, за которым пышно цвела сирень и только хотел подумать: "Эх, хорошо! Теплынь-то какая!", как тут же осекся. "Ну уж, нет. – нарочито громко сказал он, отводя взгляд от весенний благодати. –  И ничего приятного в этой весне нету. А от лета вообще одни неприятности. Вот если б дождь, да подольше…" – и потом уже занялся нелегкими государственными делами.

Случай седьмой. Патриот

Когда-то Кощей любил путешествовать. Любил с обнаженной шпагой укутанный плащом скользить по опасным улицам Парижа или Севильи. Любил поиграть в шахматы с индийским раджой. Любил сочинить хокку на падение лепестка вишни. Но с возрастом (только не говорите про возраст с Кощеем. Сам он себя не то что старым, а и пожилым не считает) приобрел удивительную привязанность к родным местам. И что самое поразительное, родиной он считал не вотчину свою, тридесятое царство,а Россию.

Иногда, впрочем, выбирался заграницу.

Вот сегодня, например, материализовался он на набережной одного итальянского --">