Андрей Александрович Васильев - Злые игры

прекрасно, знаешь, кто она и чем занимается. У меня, знаешь ли, и без нее проблем выше крыши, только такой суеты мне сейчас и не хватало. Ладно, пойду. Все же в моем доме гости, надо соответствовать высокому званию хозяина.

– Нифонтову скажи, что я его вечерком жду, – попросила старушка. – Не сочти за труд. А насчет девки – подумай. Ты парень еще молодой, на дворе весна, так что не упусти момент, ведьмак, жизнь второй раз никто из нас прожить не сможет. А так хоть будет чего на закате лет вспомнить.

– Поверь, мне и без этой красотки воспоминаний на три старости хватит, – фыркнул я. – Вот только дожить бы хоть до одной из них. Ты же телевизор смотришь, потому в курсе, что экология в мире ни к черту, продукты – сплошная химия, а хронические заболевания стремительно молодеют.

– Тебя и рельсом не убьешь, сосед, – проворковала Дарья Семеновна. – Ты с силой ведьмачьей здоровье железное получил, а удача тебе в довесок с ней досталась. Или наворожил ее тебе кто-то, уж не знаю кто. Кабы не это, то вырезала бы я тебе сердце еще тогда, в лесу, на заветной поляне. Вырезала и сожрала, можешь быть уверен.

– Ни тени сомнения в том не возникает, – в тон ей ответил я.

– И правильно, – подтвердила старушка невесело. – Только жизнь длинная, может, еще и сладится чего.

– Тогда эти вопросы и обсудим. – Я глянул на небо, там уже появились первые звезды. – Короче, баба Дара, ты давай ускоряйся, если желаешь дело сладить. Под лежачий камень вода не течет. Все, чмоки-чмоки.

Решив добить ведьму окончательно, я, словно иллюстрируя свои слова, наклонился и, соответствуя сказанному, чмокнул ее в щеку.

Уже у калитки я обернулся и глянул назад. Глава местного ковена так и стояла на дороге, глядела мне вслед и, по-моему, даже не дышала. Вот все же как мало надо немолодым дамам. Чуточку внимания окажи – и все, мир расцвечивается для них, казалось бы, совсем уже забытыми красками. Даже если они ведьмы с многовековым стажем.

Мои гости сидели за столом, поставленным в саду под упомянутыми мной в разговоре с ведьмой яблонями, и с видимым удовольствием гоняли чаи с баранками. Колорита происходящему добавляли попыхивающий дымком ведерный самовар и Родька, который, само собой, от сотрудников отдела таиться не стал. А смысл? У них такой же мохнатик в здании проживает, только без одного глаза.

К столу подходить я сразу не стал, вместо этого прислушался к тому, о чем они беседу ведут. Хотелось узнать, как далеко в своей глупости может зайти мой слуга, а также степень пронырливости моих гостей.

– А еще есть такие закладные покойники, – посверкивая глазками, вещал Родион, то и дело отхлебывая чай из полулитровой фаянсовой кружки с надписью: «Sacher». Он ее самолично спер перед нашим отъездом из одноименного отеля. И еще два прославленных торта с тамошней кухни умудрился прихватить, которые после в одно рыло и стрескал во время перелета из Вены в Рим. – Вот там жуть настоящая! Я одного такого видал, когда мы со старым хозяином недалеко от Новгорода обитали. Они же, закладные-то после того, как вылежатся вволю и силу наберут, могут в новолунные ночи из ямы с кладом, что им оставлен для сбережения, на белый свет вылезать.

– Да ладно? – профессионально-азартно среагировал Нифонтов. – Прямо вылезать?

– Так и есть. – Родька хрустнул сушкой. – Один такой повадился к нашему дому шастать. Мы с хозяином в те поры аккурат в старой сторожке жили. Лесник, видишь ты, умер, про нее все и забыли. Так он в ночь притащится на огонек и давай чудить. То в дверь скребется, то в окно заглядывает, скулит, опять же. Сам кривой, косой, рожа синяя, зубы, что у пилы, острые да скошенные набок. Жуть!

– А старый хозяин? – уточнил Пал Палыч. – Чего его не отвадил? Он вроде ведьмак сильный был?

– Сложно здесь все, – шмыгнул носом-кнопкой мой слуга. – И простого-то покойника не так легко под землю загнать, а уж закладного… Тут такие знания нужны, которые не у всякого имеются. У Захара Петровича подобных не водилось.

– А у нового? – отхлебнув чаю, спросил у Родьки Нифонтов. – Имеются? С ним-то не страшно? Тем более что он у тебя как раз по мертвякам специалист.

– То наше с ним дело, – вдруг навесил замок на роток обычно неугомонный слуга. – Бывших хозяев обсуждать с чужими у меня право есть, они уже мертвые, им хуже, чем уже есть, не станет. А нынешнему нам не можно кости перемывать ни со своими, ни с чужими.

– Уважаю, – отсалютовал ему чашкой Пал Палыч. – Бусидо. Кодекс --">