Жоржия Кальдера - Сад сломленных душ

хранилась в нашей семье из поколения в поколение. Книга состояла из сложенных вместе желтых, местами потемневших листов, покрытых забавными значками, смысла которых я не понимала. А еще в ней были невероятные рисунки, изображавшие неизвестных божеств.

Отец предположил, что это сборник забытых мифов.

Он высказал идею, что в глубокой древности люди, несомненно, имели иные верования, чем в наше время. Потом отец тихо пробормотал себе под нос, что Пантеон, возможно, не всегда был таким, как сейчас, и, вероятно, составляющие его существа – вовсе не единственные божества в этом мире…

Богохульство.

Вот что я ответила отцу, намеренно прервав этот разговор.

Я знала, что он имел в виду – хотел заставить нас понять. Однако я отказалась слушать, вот и все.

Еще ни разу в жизни я не слышала, чтобы кто-то осмеливался оспаривать столь фундаментальную идею, сакральную основу нашей веры и нашего культа, известную каждому человеку в мире, от стен Пепельной Луны до стен Анселада.

Люди о таком не говорили.

Честное слово, только полный идиот, глупец или просто сумасшедший стал бы подвергать сомнению неоспоримые вещи и восставать против очевидного.

Лишь аристократы и духовенство обладали бесценной привилегией приближаться к богам. Бо́льшая часть простых смертных, вроде нашей семьи, могла видеть богов только издалека, когда они прогуливались по расположенным на головокружительной высоте балконам, угнездившимся на стенах их огромного дворца.

Впрочем, неопровержимые доказательства их существования и всемогущества были у всех на глазах.

Видя, что я решительно отказываюсь его слушать, отец умолк и больше не высказывал свои смехотворные гипотезы, только смотрел на меня, и в его взгляде читалась необычайная грусть. Он прекратил свои безумные разглагольствования. Впоследствии ни брат, ни мать об этом не упоминали.

Что же до меня, то я выкинула эти преступные мысли из головы.

Начиная с завтрашнего дня, я намеревалась упорно заниматься в Академии священных искусств, дабы достигнуть высшего мастерства в игре на скрипке и однажды почтить своим талантом Ориона и десять его детей – Эвридику, Гефеста и остальных обладавших безграничной властью богов, обитавших в Соборе Вечности.

– С нами ничего не случится, боги всегда действуют мудро, – успокаивающе заметила я, накрывая одной ладонью руки Альтаира и отца, а другой заправляя за ухо прядь длинных волос. – Не станут же они приговаривать к смерти обычного ребенка за одну-единственную сердитую мысль.

– Сефиза права, – проговорила мать, открывая глаза. Она тоже коснулась наших переплетенных пальцев.

Отец вздохнул – очевидно, он не разделял наше мнение.

Ритмичный стук металлических каблуков по окружающим наш район решеткам стал отчетливее. Звук стал почти невыносимым. Он гремел очень близко… Так близко, что вскоре вибрация уже отражалась от пола и тонких стен квартирки; налитая в стаканы мутная вода заколыхалась, ее поверхность пошла рябью.

Неужели я ошиблась?

Если солдаты идут не за нами, то, очевидно, за нашими соседями…

Семья, проживавшая справа от нас, была образцово-показательной, в ней все были Чистыми. Глава семейства погиб в шахте несколько месяцев назад – умер от истощения. Несчастная вдова безропотно заняла освободившееся место безвременно скончавшегося супруга, предпочтя довольно скромное жалованье шахтерки должности вышивальщицы, которую занимала прежде. Их трое детей были еще совсем маленькими: слишком юные, чтобы питать какие-то недобрые намерения.

Люди, жившие слева от нас, тоже отличались безупречным поведением. Их сын вместе со мной посещал занятия в Академии, его уникальный певческий талант слишком ценен в глазах императора, чтобы им пожертвовать.

Мерные шаги резко остановились на нашем этаже, а потом раздалось три четких удара: закованный в железо кулак загромыхал о нашу дверь, подтвердив наши худшие опасения.

От ужаса у нас округлились глаза, мы все сцепили руки перед грудью. Ни мать, ни отец, ни я не сдвинулись с места, замерев от страха. Только Альтаир – он уже утер единственную скатившуюся по щеке слезу – решился встать из-за стола и направился к двери.

– Нет! – воскликнула мать и дрожащей рукой потянулась к сыну. – Смилуйтесь, нет…

– Это Тень! – вскричал отец, так резко вскакивая из-за стола, что опрокинул стул. – Наверняка это все из-за него! Он так усердно служит богам, что наказывает всех подряд! За --">