Елена Лев - Нелли. Тайна серых теней

хорошим бойцом и верным боевым соратником, но уступала Марите в двух вещах.

Во-первых, Нелли не умела ругаться с мальчишками так искусно, как это делала предводительница. Едкому злословию, каким обладала Марита, не учил ни один учебник. Во время уличных словесных перепалок Нелли помалкивала, стараясь запомнить язвительные фразы, непринужденно слетавшие с губ Мариты и сшибавшие противника с ног.

Во-вторых, в глубине души Нелли ненавидела драки. Она не видела в них смысла: для нее уличные потасовки означали боль и необходимость ее скрывать. Но об этом никто не знал. Особенно Марита.

Тем временем на пустыре разгорелся нешуточный бой. Еще бы! Бен Грязнуля держал в страхе улицы портового квартала и школу, где училась Нелли. А в Морском учебном корпусе искусство войны – главный предмет. Курсанты дрались со знанием дела!

Толпа радостно завывала, если кулак кого-то из драчунов достигал цели, громко приветствовала красивые удары ногами и катание по земле в клубах пыли.

Нелли захватило общее напряженное веселье. Ей понравился светловолосый курсант, который в этот момент сидел верхом на самом Бене Грязнуле и, крепко схватив Бена за уши, купал его физиономию в песке и грязи.

– Это Гай, – крикнул Томми, – Гай Армс. Моя двоюродная сестра – у них в прислугах. Он не уступит!

Вдруг Бен вывернулся и скинул с себя противника. Оба мгновенно встали на ноги и уставились друг на друга, переводя дыхание. Курсант, отметила про себя Нелли, не уступал Бену ни в ширине плеч, ни в росте. Его синий китель уже был порван в двух местах, одного эполета не хватало, а второй смешно повис на плече, как ценник в магазине. Толпа разочарованно загудела: перерыв в представлении не предполагался. Кто-то подтолкнул Бена, другой зритель выкрикнул обидное слово, и противники, под восхищенный громогласный вой, опять схватились.

Пытаясь удержаться в первом ряду, Нелли наступила на чью-то ногу и обернулась: «Банч Букетик! Этого еще не хватало!»

Виновато улыбаясь и крепко прижав к груди портфель с учебниками, рядом стоял взлохмаченный Эрик Банч, одноклассник Нелли и безнадежный зубрила, который целый месяц ходил за ней по пятам и преданно заглядывал в глаза.

– Что ты тут делаешь?! – крикнула Нелли недовольно.

– Ты пошла, и я пошел, – одними губами прошептал он и зажмурился.

Нелли досадливо покачала головой: она знала – Эрик боится смотреть на драки.

– Стой рядом, – строго крикнула она ему в самое ухо.

Эрик Банч получил прозвище Букетик, потому что собрал лучший в школе гербарий, был любимцем учителя ботаники и сам напоминал одуванчик: падал в обморок от одного вида крови. Бить Эрика ни для кого не представляло интерес: он был таким худым и слабым, что его можно было уложить на землю как кузнечика – щелчком. Временами Нелли казалось, что Банч не доживет до окончания школы. Он принадлежал к числу мальчишек, которые появились на свет не способными защитить себя.

Однажды, обычным серым днем, похожим на сотни других серых дней, Нелли решила разнообразить жизнь и смылась с урока физики. Чтобы не попасться на глаза директору, любившему гулять по коридорам во время занятий, она стала искать место, где можно было бы на часок выпасть из унылой школьной действительности. Нелли тщательно скрывала от всех свою страсть к рисованию. Когда уединиться не получалось, она рисовала на всем, что попадалось под руку, а для редких и счастливых моментов полного одиночества припасла пару потрепанных блокнотов. И чего всегда было много в сумке Нелли, так это карандашных огрызков!

Самое удобное место для погружения в мир чудесных существ, невиданных городов и мудрых волшебников было под лестницей у столовой. Но в тот день оно оказалось занято: два старшеклассника – «чесальщики» – сосредоточенно занимались тем, что прочесывали карманы Эрика Банча, Букетика. Да так, что с того едва не сыпались лепестки.

В Неллиной сумке к фанере прилагались два тяжелых учебника, поэтому она легко отбила Эрика у любителей копаться в чужих карманах. Зачем Нелли это сделала? Затем, что нельзя лишать художника последней радости – желания на время уединиться! Но если совсем честно, Нелли терпеть не могла несправедливости: теряла контроль над собой, если видела, как обижают беззащитных. Она всячески пыталась истребить в себе это свойство, но безуспешно. Марита, как предводительница, осуждала любые проявления «телячьей нежности» и считала жалость к слабым недостойным --">