Оксана Сергеевна Царькова - Космыч

Поэтому. Поэтому, Юрке нужна была акация. Его акация, которая и привела его сюда.

*

–Кхе, извиняюсь, не поможет тебе, Юрий Алексеевич, акация, – голос доносился из-под крышки, закрывающей пятую панель, – тут, как ты верно сообразил, внешний фактор противодействия присутствует.

–Аааа?! – Юрка за озирался, но ребята из экипажа несли свою вахту, и вблизи никого не было.

–Бэээ! – Старческий голос из-под крышки дразнил космонавта. – Волосок-то мой заговоренный, верни. Побаловался и буде.

Юрка глубоко вздохнул, закрыл глаза, досчитал до десяти, и…

*

–А обчество наше, стал быть, постановило. Негоже, дому, хушь он и в космосе витает, без пригляду быть. Ежели дом есть, то и домовой, просто при нëм обязан быть. Даааа.

Космыч, качая лаптями, сидел на приступочке, а Юрка примостился на полу.

Конечно, это условности. Какие "сидел" и "пол" в невесомости?

Но закуток, в который Космыч провёл Юрку, был настолько крохотным, что, поневоле, захотелось сидеть на полу, чем бы это ни было.

Кстати, по долгу службы, Юрке были доступны все схемы помещений МКС, так вот, нигде этого закутка на схемах не было. И даже места, чтобы его разместить, тоже.

Правда, про место, это Юрка позже перемерил. А сейчас, он впитывал слова Космыча, как губка.

–Вооот. А я, уже тогда, в Космычах ходил. Я ж при Иване Четвëртом, Грозном, в палатах царских по части крышного и трубного хозяйству был. Вылезу, бывало, ночью, на самую маковку на крыше. Сижу, на звëзды гляжу, мечтаю, чтоб мне, значится, на них оказаться. А наши мне всë перечили: – "Аполлинарий, не будет такого, чтоб дух человеческий в бездушное пространство отбыл. Людям без земли-матушки никак. Лопнет пуповина, что их душу с Землëй связывает, лопнет и род людской, прекратится".

Рыжий домовой, или, как он попросил его называть – космовой, хитро прищурился, достал из-за пояса табакерку, нюхнул, чихнул, да и дальше продолжил.

–А уж кода Юрий Лексеич, тëзка твой, шестьдесят лет тому, аккурат, полетел, то все наши, как один, мне руки жали, будто это я там побывал. А когда американе "Аполлоны" свои запустили, то меня и стали вместо Аполлинария – Космычем звать-величать.

Ну, уж когда весточка в Москву с Байконура когда пришла, что на строящуюся станцию международную новую – домовой-космовой требуется, так я и решил. Что час мой настал. Вот, здесь я обретаюсь. – Космыч обвëл руками закуток, – за хозяйством на станции слежу. Что есть внутри – за всем догляд у меня. А вот снаружи…

Космыч опечаленно вздохнул.

*

Ночью снилось Юрке, что сидят они с Космычем на опушке, смотрят на поляну земляничную, где Катя ягоды собирает. И плачет.

А Юрка хочет к ней кинуться, а не может. Будто, на купол прозрачный натыкается, стучит по нему, кричит, Катю зовëт. А она его не слышит, и не видит. Только носик краснеет, и слëзки капают в корзинку.

День у Юрки прошëл в пустых хлопотах, как Космыч верно сказал. Не сдавалась "Сфера", внешний вредительский фактор изматывал Юрку, а в руки не давался.

После, сидя в каморке у Космыча, Юрка строил гипотезы, а космовой их все опровергал.

Хоть и выглядел Космыч весьма архаично – рыжий, конопатый, с бородищей лопатой, в алой косоворотке, в портках полосатых, в обмотках и лапотках ладных, но ум имел, воистину, инженерный.

–Я, Лексеич, за годы на этой станции, всякого нагляделся, – Космыч мял в руках очередную схему, нарисованную Юркой, – было много худого, но чтоб так. Чтобы я людям выказался. Такого никогда не бывало.

Космыч запустил ладонь в бороду и достал тот самый волос, что свëл их с Юркой.

–Волос такой, заговоренный, у каждого домового имеется, – космовой дзинькнул волосом, и в каморке запахло свежеструганной древесиной, – этот волос желания и мечтания наши, самые заветные видит, и делает так, чтобы они исполнялись.

Волос был спрятан обратно в недра рыжей бородищи.

–Запах досочный. Это мы башню во дворце "Астрономическую" при Петре Лексеиче, тëзке по отцу твоему, кхе, строили. Столько всего тогда было. Ээх. Телескоп какой был!

Космыч от накативших воспоминаний пустил слезу. И нос его покраснел, совсем как у Кати.

–В общем, наружу нам идти надо, Юраша, нет у нас с тобой другого выбора, чтобы "Сферу" починить. Нет. А не починим – беда будет. Да ты и без меня всë лучше знаешь.

–В смысле – нам?! – Юрка, хоть и был расстроен, но в речи Космыча ухватил главное. – Ты-то как туда попадёшь? Или, может, я не знаю – чего о твоих сверх способностях?