Александра Гринберг , Анна Змеевская - Цветок Инферно

деспотичного и чересчур крутого, однако при всём при том считала себя человеком адекватным, разумным и трезво мыслящим. В отличие от некоторых!

– Да чего это? Не такой уж я тиран, дам тебе порулить немного.

– Вот именно, что немного. – На его лице снова появилось то самое виноватое выражение, которое она терпеть не могла. – Я хочу свою команду. Которая слушается меня, Хель! И тебе будет лучше без меня, не придётся делить лавры с бестолковой боёвкой. – Тео потянулся к ней, но Хель успела отстраниться. – Ну не обижайся, я помогу тебе с командой. Поспрашиваю, кто свободен…

– Себе помоги, придурок! И команде своей, хотя есть ли смысл? – Хель делано призадумалась и безжалостно припечатала: – Нет, нет и – хм, дай-ка подумать? – нет! С такой бестолочью в капитанах они всё равно дальше индивидуалки не пройдут! Свою команду он захотел, вы поглядите-ка!

– Хель, ну… зачем ты так?

– Это я-то зачем так?! Пошёл с глаз моих, видеть тебя не желаю.

– Хель!

Она не отреагировала. Прямо сейчас ей непозволительно сильно хотелось запустить в него каким-нибудь премилым проклятьицем. Но некромантам неуместно отмачивать такое на глазах у половины преподавательского состава, заседающего в комиссии. Поэтому она лишь шагнула к братцу и больно (ну, как она надеялась) ткнула пальцем ему в плечо.

– Я всё равно выиграю этот Турнир, ясно? А свою помощь можешь засунуть себе в задницу, провернуть и там оставить. Ты продуешь с треском, Теодор Дагмарссон, и будешь жалеть об этом всю свою жалкую жизнь!

– Не буду. – Тео покачал головой и вдруг снова улыбнулся. – Я буду гордиться своей сестренкой, даже если она решит ненавидеть меня до конца своих дней. Прости меня, я последняя скотина, что столько тянул. – Он осмелел настолько, что мимолётно поцеловал её в лоб. – Мне пора, Хель, там ребята ждут. Не обижайся на меня слишком долго, ладно?

– Мечтай, засранец! – Это полетело уже ему в спину – легкомысленный Тео всё же слишком хорошо её знал. И потому поспешил от греха подальше к своим дружкам, сбившимся в кучку у дальних трибун и откровенно ржущим над братско-сестринскими разборками. – Да я убью тебя, пока ты спишь! А не убью, так отравлю за завтраком! Ещё пожалеешь, что кинул меня!

Если прикинуть, за все семь лет учёбы Хель мало что расстраивало. Она была сильной, не давала спуску всяким имперским и фейским задавакам, училась хорошо и по меркам факультета некромантии была чуть ли не звездой Академии. В общем, сопли распускала редко. Однако вот сейчас хотелось совершенно некрасиво расплакаться. Её посмел бросить – и, что уж там, предать – родной брат! Не какой-нибудь левый мудак, а добрый, милый братик. Светлый, мать его так, боевик. Да она от Эрика могла ждать подобного финта, от себя так тем более, но никак не от Тео!

И что самое интересное, она вполне понимала его мотивы. Да только принять, увы, никак не выходило. Ну вот где она найдёт себе команду за две недели? Лучших бойцов наверняка уже давно разобрали, а со всеми прочими попасть в финал можно будет лишь в мечтах.

Нет, она точно отравит братца!

– Долбаная боёвка! – ругнулась Хель, в сердцах обратив прахом парочку лежавших неподалеку булыжников. – И вот что мне теперь делать?

– Тебе подсказать? – послышался позади знакомый голос, ленивый и мелодично-вкрадчивый. Хель подскочила на месте от неожиданности. – Или со звуковым сопровождением просто сопли на кулак мотать сподручнее?

Отлично. Только главной факультетской язвы ей сейчас и не хватало. Кори Бреннан отличалась не только острым языком, но и вот этой премерзкой привычкой бесшумно подкрадываться, когда её совсем не ждёшь.

– Кори, мать твою, ты когда-нибудь прекратишь это своё?.. – Хель обернулась, однако её недовольный взгляд пронзил пустоту. – Кори?.. Это… а ты где?

Послышался едкий смешок.

– Попробуй ниже.

Кори возлежала, по-другому и не скажешь, на жёсткой скамье, вытянув длинные ноги и утомлённо прикрыв глаза. Ну прямо миледи на отдыхе, не иначе. И физиономия подходящая, тоненькая да белая как молоко. Полукровки Инферно на эрмегарском солнышке почти не загорают: говорят, для их кожи оно недостаточно горячее.

– Ты всё слышала, да?

– Да вас много кто слышал, – безжалостно ухмыльнулась Кори, вгрызаясь белоснежными зубами в ярко-жёлтый стручок аэльбранского перца. Кошмарно острого, между прочим; от одного вида глаза слезились. – Если впрямь решила потравить братца, надо было орать потише. Ну, знаешь, чтоб --">