Елена Михайловна Малиновская - Под колпаком у ректора

рукой. Земля мерно сотрясается под тяжелыми шагами приближающихся умертвий, жаждущих разорвать меня живьем на тысячи кусочков.

Представила – и зарыдала в полный голос от жалости к себе.

– Арлин, что с вами? – Родерик порывисто встал, отодвинув стул. Обеспокоенно склонился надо мной.

– Раненого жалко, – всхлипывая, пробормотала я. – И себя-я-я…

– Ну-ну, успокойтесь. – Родерик в попытке ободрить положил руку на мое плечо. – Я ведь просто попросил вас представить такую ситуацию. Только защитный круг пятого уровня сумеет вас спасти. Тогда вас и дракон не увидит, и умертвия не почуют. Вы спасетесь сами и сумеете спасти кому-нибудь жизнь.

Я зарыдала еще горше. Легко ему говорить! А я круг не сумею нарисовать! И погибну в самом расцвете сил.

– Арлин, ну что вы, в самом деле, – окончательно растерявшись, проговорил Родерик. – Выпейте воды, что ли.

После чего щедро плеснул в стакан из графина. Протянул его мне.

Мои зубы отчетливо застучали по стеклянной кромке. Я сделала несколько глотков, шмыгнула носом, и Родерик милостиво протянул мне носовой платок.

– С-спасибо, – запинаясь, тихо поблагодарила я. Уткнулась лицом в тонкую батистовую ткань с вышитой монограммой, от которой пряно пахло корицей, гвоздикой и кардамоном.

Родерик вернулся на свое место. Терпеливо дождался, пока я перестану плакать. Наконец я в последний раз промокнула глаза, шумно высморкалась и протянула было платок ему.

– Оставьте себе, – с легкой ноткой брезгливости отказался он. Взял в руки мою зачетку, лениво пролистал ее и с иронией обронил: – Вот я и спрашиваю вас, Арлин Бун, быть может, вам замуж выйти?

Я озадаченно засопела. Что-то сегодня я в упор не понимаю господина Робертса. С чего вдруг он заговорил о моей личной жизни?

– Вам восемнадцать лет, – продолжил тем временем Родерик. – Вы заканчиваете первый курс. Увы, по вашим отметкам видно, что проблемы у вас не только с начертательной магией.

– Почему это? – удивилась я, горделиво заявила: – Я сдала все экзамены и зачеты! – Родерик кашлянул, и я неохотно добавила: – Ну, кроме вашего.

– И все на тройки, – вкрадчиво проговорил он.

– Ну сдала же! – не унималась я.

– И сколько раз вы сдавали основы первой магической помощи? – с иронией осведомился Родерик.

Я обиженно засопела. Ну да, тоже пришлось побегать за преподавателем. В конце концов госпожа Ингрид Бойл просто плюнула – и поставила мне тройку, когда я просидела в ее кабинете пять часов кряду, силясь выбрать из экзаменационных билетов хотя бы один, на который смогу ответить. И госпожа Бойл насмешливо обронила при этом, будто ее утешает только та мысль, что я хоть пыталась что-нибудь найти. Стало быть, что-то учила.

– Ладно, вы не понимаете, зачем целителям курс начертательной магии, – продолжил Родерик, не дождавшись от меня ответа. – Но, полагаю, не будете спорить, что первую магическую помощь студенты вашего факультета должны знать от и до.

Я скорбно поджала губы, почувствовав, как на глаза опять навернулись горячие слезы.

Самое противное заключалось в том, что Родерик был прав. Прав целиком и полностью. Я не справлялась с учебой. За этот год я не пропустила ни единой лекции, даже самой скучной и необязательной. Посетила все коллоквиумы и семинары. Всегда вызывалась помочь лаборантам с разбором коллекций, составлением картотек и прочими нудными делами, щедро жертвуя свободным временем, а зачастую и законными выходными. Но не потому, что настолько тяготела к знаниям. Нет, столь незамысловатым образом я пыталась заслужить снисхождение и хорошее отношение к себе со стороны преподавательского состава. Стоит заметить – такое поведение принесло свои плоды. Зачеты мне вообще поставили автоматом лишь за стопроцентную посещаемость занятий. С экзаменами, конечно, такая тактика не сработала. Но все равно. Меня до сих пор не выгнали из академии, хотя каждый из предметов я сдавала далеко не три положенных раза.

– Арлин, хотите начистоту? – серьезно спросил Родерик, и я мгновенно напряглась. – Вы ведь понимаете, не можете не понимать, что на втором курсе предметы станут гораздо сложнее. Первый год – это так. Разминка. Способ отсеять тех, кто абсолютно не пригоден к обучению. Кто привык лишь развлекаться и неделями не появляется на занятиях. Да и то многие из этих остолопов перед сессией берутся за ум и за пару дней самостоятельно наверстывают пропущенное. Ваш же случай диаметрально --">