Кира Алиевна Измайлова - Пес и его девушка

– Хватит болтать. – Дайсон недовольно поморщился: ему тоже было что припомнить. – Что в итоге с ней оказалось?

– Да ничего особенного. Ты же знаешь Гутсена!

– Еще б я не знал. Иногда думаю: не возьмись он потрошить покойников, рано или поздно взялся бы за живых. Пусть лучше на глазах будет.

– Ну вот. У него и в тот раз была… хм… как это, Килли? Забыл слово…

– Инсталляция?

– Она самая. Я, когда Гутсен позвонил и велел забрать тело и дело, в смысле, стажерку нашу с заключением вместе, и то вошел и попятился. – Сэл ухмыльнулся. – Тихо, прохладно, музыка играет, кругом кишки живописно разложены, на спиртовке каффа варится, а Гутсен сидит и с удовольствием обедает.

– Кишками?

– Да нет, гуляшом из судочка. Только посудина эта в форме черепа: говорит, жена подарила. И подлива красная, знаешь, стекает… Он бедняге и предложил попробовать, как порядочный человек.

Дайсон не выдержал и захохотал на все управление.

– Ладно, раз так, то я могу понять девчонку, – сказал он, отсмеявшись. – Пес с ней. Пускай дальше трудится. Кстати, много она успела сделать, пока я в госпитале валялся?

– Скажу так: поставленную задачу выполнила и перевыполнила, – ответил Сэл, оставленный заместителем на время отсутствия начальника.

– И наверняка замучила всех, кто попался под руку. Ей бы дятлом родиться, – не удержался Килли, и они снова захохотали.

– Кстати, а где она? – спохватился Дайсон, взглянув на часы. – Время…

– Сказала, что прямо из дома пойдет опрашивать всяких молочников, булочников и разносчиков газет, – ответил Сэл. – Они же до рассвета начинают работать, так что могли что-то видеть. А ловить их проще на привычном маршруте.

– Если ты остановишь молочника на маршруте, он тебе бидоном по башке врежет, и скажи спасибо, если не полным. У них время – деньги.

– Я так и сказал. А она заявила, что будет ехать рядом с фургоном на велосипеде и по пути расспрашивать.

– Фургон ладно, он медленно едет, чтоб не расплескать, но она что, и за газетчиком угонится? – удивился Килли. – Они же носятся, как…

– Забыл уточнить. Но судя по настрою… – Сэл вздохнул. – Угонится. И даже перегонит. Не зря же у нее по физподготовке такие оценки.

– Хватит, – поднял руку Дайсон. – Неприлично обсуждать девушку в ее отсутствие.

– Шеф, но мы же о профессиональных качествах говорим, а не… – Килли лапищами выразительно обрисовал в воздухе женскую фигуру.

– Неважно. Ты знаешь, слушает нас кто или нет?

– Ты б заметил.

– Не факт. Против таких, как я, тоже приемы имеются. – Дайсон поднялся, прошелся по кабинету, и стало видно, что он заметно прихрамывает. – Сэл, ты снова остаешься за меня. А вот что мне самому делать… не на цепь же сажать, в самом деле? Силы воли на то, чтоб не бегать к вам, у меня не хватит. На все хватает, а на это…

Он помотал тяжелой головой.

– Слушай-ка… – сказал вдруг Килли. – У меня идея! Только давайте ее не здесь обсуждать, а то мало ли… Идем в гимзал, что ли? С утра там никого.

– Нет, лучше наружу. – Дайсон выудил из угла трость, с отвращением посмотрел на нее и похромал к выходу. – Все равно мне сейчас в госпиталь, а вам по делам бежать.

Им повезло: именно в гимнастический зал устремилась стажерка Лэсси Кор, чтобы от всей души помутузить набитый опилками мешок, воображая на его месте то шефа Дайсона, то Килли, то Сэла.

Да, она подслушивала под дверью, но… Почти не нарочно! Просто уши у нее ловят любой звук… наверно, потому, что такие оттопыренные, хорошо, под волосами не видно. И еще – Лэсси привыкла осторожно выяснять, что творится за дверью кабинета, прежде чем войти. Нет, не потому, что в нее мог полететь стул, как случается, говорят, в тройке, или заклинание, как в пятерке. Просто она до сих пор боялась сослуживцев.

Никогда ей не забыть первого дня на службе, когда начальник управления привел ее в семерку и сказал шефу Дайсону – мол, теперь она твоя. Лэсси стояла под взглядами матерых мужчин, каждому из которых приходилась в лучшем случае по плечо, и дрожала мелкой дрожью. Надеялась только, что дрожь эта не слишком заметна снаружи. Нашла в себе силы поздороваться за руку с каждым из обитателей этого кабинета, улыбнуться и продержаться целый бесконечный день…