Терри Пратчетт - Господин Зима

— Я справлюсь. — ответила она.

Отец держал ее за подбородок и пристально глядел в глаза.

— Ты уверена, джиггит? — спросил он. Это было прозвище, которое дала ей бабушка — Бабушка Болит, не потерявшая ни одного ягненка даже в самую свирепую бурю. Никогда раньше он не произносил его. Почему же оно всплыло в его памяти сейчас?

— Да! — она оттолкнула его руку, чтобы он не заметил, что она вот-вот разрыдается.

— Я… Я еще не сказал матери… — очень медленно произнес отец, будто каждое слово требовало огромной осторожности. — Но я нигде не могу найти твоего брата. Думаю, он пытался помогать. Эйб Свиндел видел его с лопаткой. Э… Я уверен, что с ним все в порядке, но… Высматривай его в оба, лады? Он был в красной куртке.

На его лицо, лишенное всякого выражения, было больно смотреть. Малыш Вентворт, почти семи лет отроду, он всегда бегал за взрослыми, всегда пытался помочь… Маленькую фигурку так легко потерять из виду… Снег продолжал вовсю валить. Страшные, неправильные снежинки белели на плечах ее отца. Вот такие мелочи и вспомнишь, когда мир полетит кверх тормашками и ты вместе с ним…

Это было не просто несправедливо; это было… жестоко.

Помни о шляпе, что на тебе! Помни о деле, что ты сделать должна! Равновесие! Равновесие — вот что главное. Держи равновесие, уравновешивай…

Тиффани вытянула окоченевшие руки к огню, притягивая жар.

— Помни, нельзя позволить огню погаснуть! — сказала она.

— Люди несут дрова отовсюду. — ответил отец. — Я им и весь уголь из кузницы сказал принести. Будет чем поддержать огонь, я тебе обещаю!

Пламя танцевало и загибалось к рукам Тиффани. Надо было только… Надо было… Подманить огонь поближе, утянуть за собой и… уравновесить. И забыть обо всем другом!

— Я пойду с… — начал ее отец.

— Нет! Следи за огнем! — слишком громко завопила Тиффани, вне себя от страха. — Делай, что я тебе скажу!

Сегодня я тебе не дочь! — вскричал ее рассудок. Я для вас ведьма! Я буду защищать вас!

Она повернулась, прежде чем он успел разглядеть ее лицо, и побежала сквозь падающие снежные хлопья по тропинке, прочищенной в направлении нижних загонов. Снег был утоптан в неровную, бугристую тропинку, падающие снежинки делали ее скользкой. Изнуренные люди с лопатами прижимались к стенкам траншеи, стараясь дать ей дорогу.

Она добежала до площадки, где пастухи вгрызались в снежную стену. Снег комьями разлетался вокруг них.

— Стойте! Все назад! — закричала она громко, но это ее голос кричал, а разум — плакал навзрыд.

Мужчины немедленно повиновались. Голос, сказавший это, принадлежал владелице остроконечной шляпы. С ним не поспоришь.

Помни о жаре, о жаре, помни жар, держи равновесие, балансируй… Таково ведовство в самом, что ни на есть чистом виде. Никаких тебе игрушек. Никаких волшебных палочек, Боффо, головологии, никаких тебе фокусов. Значение имеет только то, что ты представляешь собой. Но иногда бывает нужно обмануть саму себя. Ведь она ни Госпожа Лето, ни Матушка Ветровоск. Она должна помочь себе сама, всем, чем только сможет.

Тиффани вытащила маленькую серебряную лошадку из кармана. Она была замусоленная и измызганная, Тиффани все собиралась почистить ее, но времени не было, совсем не было…

Как рыцарь, застегивающий шлем, она защелкнула серебрянную цепочку на шее.

Ей нужно было больше практиковаться. Ей следовало слушать людей. Ей следовало прислушиваться к себе.

Она глубоко вздохнула и развела руки в стороны, ладонями кверху. На правой ладони выделялся белый шрам.

— Гром по мою правую руку. — Сказала она. — Молния по левую. Огонь позади меня. Стужа передо мной.

Тиффани сделала несколько шагов вперед, пока почти не уперлась в снежную стену. Она могла чувствовать, как холод вытягивает из нее тепло. Что-ж, быть по сему. Она несколько раз глубоко вздохнула. Я свой выбор делаю…

— Стужа к огоню. — прошептала она.

На дворе фермы пламя стало белым и взревело, как кузнечный горн.

Снег шипел, взрывался паром и плевался комьями снега. Тиффани медленно двинулась вперед. Снежная стена таяла под ее руками, как туман под утренним солнцем. Снег плавился от жары, образуя туннель в глубоком снежном слое, спасаясь бегством от ее рук, клубясь облаками холодного тумана вокруг нее.