Мария Александровна Дубинина , Сора Наумова - Серебряный змей в корнях сосны – 2

ночь в землю.

– Разойдемся, – скомандовал Учида, Арата с лисой подчинились, а Хизаши упрямо встретил тяжелый взгляд фусинца.

– Его здесь нет, – сказал Хизаши. – Я бы почувствовал.

– Не сомневаюсь, – без тени насмешки ответил Юдай. – Меня больше волнует вопрос, был ли он здесь.

Хизаши сглотнул, не в силах ни согласиться, ни отрицать, однако Юдай не стал ждать и отправился на обход. В черном, высокий и статный, с прямой спиной и с нагинатой в сильной руке, он удалялся четким шагом, будто такое – весь этот ужас – было для него привычным делом. Так почему же Хизаши вдруг ослабел? Он прожил два века, и смерть пары-тройки десятков человек не должна его трогать.

И снова обман. Плевать на людей, он просто боится признать, что их убил его друг.

Подтверждений тому оказалось достаточно. Хизаши повсюду находил зарубленные тела, убивали с одного удара, рассекая плоть как рыхлый тофу. Юдай опытным взглядом подтвердил, что использовали длинный меч. Например, тати…

Дзайнин.

Арата предложил собрать тела в кучу и сжечь, чтобы дать покой невинным душам, ничем не заслужившим такой смерти.

– Даже после Парада ста духов не остается столько мертвецов, – поразился Арата. – Кому могло понадобиться…

Он замолчал, сообразив, как страшно звучат сейчас эти слова. Кицунэ заскулила, завертелась и, подпрыгнув, превратилась в девушку в ярко-рыжем кимоно.

– Мерзкое, мерзкое, мерзкое место, – закапризничала она, – хочу уйти! Арата! Давай уйдем сейчас же!

Она вцепилась ему в локоть и бросила на Хизаши с Юдаем злобный взгляд. Хвостатая мерзавка недолюбливала их и к тому же явно умела вить из хозяина веревки. Но ни ее милое девичье личико, ни сладкий голосок не могли обмануть оммёдзи.

– Уйми свою кицунэ, – велел Юдай раздраженно, на что Аканэ показала ему язык.

– Она просто напугана, – ответил Арата. – Вы разве не чувствуете? Та же демоническая аура, которой заражают ёкаев в последние месяцы. Находиться здесь опасно, особенно для Аканэ-сан. И… для Хизаши.

– Ничего мне не будет, – отмахнулся тот. – Уводи свою лису отсюда, а я задержусь. Хочу проверить святилище.

Арата тихо вздохнул, но не подчинился – остался ждать на месте. Юдай посмотрел туда, откуда еще поднимался дым, на дальнюю окраину поселения. Это все смутно напомнило Хизаши случай из прошлого. Он пока не стал ничего говорить, а просто направился по пустой улице. Учида догнал его и, едва только они ушли достаточно далеко вперед, заговорил:

– Ты выглядишь как человек, который что-то скрывает.

– Надо же, спасибо за добрые слова, – съязвил Хизаши. – Я выгляжу как человек, а не бакэмоно какой-то.

– Не передергивай. Ты вошел в деревню и сразу что-то понял. Почему молчишь? Не доверяешь мне или Сасаки?

Хизаши опустил голову и тут как раз наткнулся взглядом на отрубленную женскую руку. Отсекли ровно, Дзайнин вернул себе прежнюю силу, снова стал смертоносно острым и невероятно жестоким.

– Думаешь, я всем подряд рассказываю, что я проклятый богами хэби, который решил обокрасть экзорцистов? Не считаешь это проявлением крайнего доверия?

Он перестал изучать землю под ногами и обернулся на Юдая. Им в прежние времена не часто доводилось беседовать без взаимных оскорблений и недовольств, но за прошедшие с их встречи в лесной деревеньке Оми дни стало казаться, что они… друзья?

– Прости, но ты все еще ёкай, хоть и выглядишь ничем не отличимо от человека, – безжалостно ответил Учида. – Мне сложно изменить свое мнение за такой срок. Но и прошлое я не могу перечеркнуть одним взмахом кисти. Поэтому не жди от меня признаний. Просто давай спасем Кенту. Вместе.

Они остановились у последнего дома, встав в его мрачной искореженной тени. Удушающе пахло, но не смертью и огнем – этот запах исходил из более глубоких слоев. Зло, свершившееся здесь минувшей ночью, не успело развеяться и висело в воздухе, ощутимое даже простыми людьми. Будто тонкая липкая пленка, что покрывает кожу в душные часы перед грозой, привкус сырой земли во рту. Юдай поморщился.

– Все началось отсюда, – предположил он, и Хизаши согласился.

Они вышли из тени и по тропинке добрались до святилища, по размеру скорее хокора^[5], чем полноценный храм, как тот, что был осквернен в лесу за деревней Суцумэ. Оно высилось на груде камней и представляло собой крохотный домик под двускатной изогнутой крышей, где за деревянной решеткой обычно помещали изображение ками или ритуальный предмет. Сейчас же --">