Григ Макаллистер - Скорпика

четкими и осторожными.

– Королева Бастиона, писарь нашего священного обряда.

– Да.

– Готова ли ты записать все то, что сегодня произойдет?

Самая старая королева, со сморщенными, как перезревшее яблоко, худыми подбородком и щеками, сказала:

– Готова.

– Королева Скорпики, полная боевого духа и силы.

Кхара подняла подбородок и встретилась с уверенным взглядом жрицы, заставляя себя отвечать силой на силу.

– Да.

– Отдашь ли ты священный клинок Святой для священного обряда, который сегодня ждет нас?

– Отдам, – сказала Кхара командным голосом.

– Королева Арки, – обратилась Верховная Ксара к последней королеве внутри полукруга, – я призываю тебя стать устами Хаоса.

В этот момент церемонии всегда наступали тишина и напряжение. Никто не знал, что может последовать дальше. Сама Хаос была здесь в форме своего земного воплощения. Даже те, кто не поклонялся арканской Богине, в глубине души не могли не верить в Нее и боялись Ее капризов.

Когда королевы Арки были призваны на эти церемонии, их богиня Велья подталкивала некоторых из них к решительным действиям, а некоторых не трогала вовсе. Часто рассказывали истории о королеве, жившей за пять поколений до этой церемонии, которая спрыгнула с помоста и бросилась под церемониальный клинок, умерев вместо жертвы того года. Одна из предыдущих правительниц украла скорпиканского пони и промчалась галопом через всю церемонию, обнаженная, как в ту ночь, когда ее родила мать. Арканская королева Мирриам, стоявшая перед ними сегодня, правила много лет, ее величественный крючковатый нос и яркие, ястребиные глаза оставались неизменными на протяжении десятилетий. И хотя она правила так долго, они все еще не знали ее по-настоящему. Она может ничего не сделать. И может совершить что угодно.

Тишина опустилась на толпу в амфитеатре, как одеяло, простираясь, не разрываясь.

Затем королева Арки с легким удивлением произнесла:

– Я хочу уйти отсюда.

И она так и сделала, сойдя с помоста в сторону зрителей, долго поднимаясь по лестнице к дальнему выходу. Головы то и дело поворачивались, чтобы проследить за ее движениями.

Кхара посмотрела на Верховную Ксару, чей взгляд не отрывался от темноволосой королевы, пока та поднималась по казавшимся бесконечными ступеням все выше и выше. Как только королева Арки скрылась из виду, Кхаре показалось, что Верховная Ксара вздохнула с облегчением. Мгновение спустя лицо жрицы застыло и стало неподвижным, как маска. Возможно, Кхара просто вообразила себе этот миг проявления человечности.

– Давайте же накормим Богиню, – раздался голос Верховной Ксары. Настало время Кхаре исполнить свой долг.

Кхара повертела клинок в руке, свободно обхватив пальцами кожаные ножны, и протянула его Верховной Ксаре. Жрица приняла оружие плавным, отработанным движением.

Толпа оживилась, наблюдая, перемещаясь, вздыхая, и Кхара поняла, что никак не могла услышать, как острое лезвие выскользнуло из прочной кожи. И все же ей показалось, что она расслышала: металл шептал, расставаясь с ножнами почти с сожалением.

Кхара склонила голову. Верховная Ксара нанесла удар.

Тысячи пар глаз смотрели, как обнаженный клинок вонзается сначала в грудь девочки, почти женщины, затем в грудь мальчика, почти мужчины, но Кхара не входила в их число. Она и дальше не смотрела, как обеим жертвам перерезали горло, заглушая крики сначала мальчика, потом девочки. Ей не нужно было видеть, чтобы знать это. Кровь стекала через выемки в костяных лежанках на зерно, завершая церемонию и благословляя посев следующего года. Она не поднимала глаз. Напротив, Кхара смотрела на свои руки, слабые и неподвижные, сок вчерашней вишни все еще окрашивал ее пальцы в стойкий красный цвет.

2 Дорога домой

Отъезд из Сестии

Кхара

Когда очертания сестианской столицы скрылись за ее спиной, Кхара почувствовала одновременно усталость и восторг. Так быстро сменился пейзаж – от оживленного шума столицы до открытой сельской местности за ее пределами. Деревня больше напоминала дом. Как только они оказались за пределами города, зеленые холмы Сестии приобрели невероятную пышность, а воздух стал сладким и чистым. Кхара позволила себе глубоко вздохнуть и оставить позади завершенные обряды.

Она ехала в центре колонны, хотя предпочла бы быть впереди. Рядом с ней ехал другой член делегации, считавшийся наиболее уязвимым, – хранительница клинка Гретти. «Как же она --">