Рин Чупеко - Кузнец душ

– Ну, один мудрый философ сказал…

– Заткнись. – Брату даже не нужно было говорить, что мое предприятие безнадежно. Множество Темных аш, гораздо опытнее меня, предпринимали подобные попытки. Но я должна была сделать хоть что-то.

– Ты явно сегодня не в духе. Снова Кален отчитал на тренировке?

– Если тебе здесь не нравится, почему бы не пойти в город и не пофлиртовать с какими-нибудь дамами?

– Не в Ода… – Он осекся. – Тебя это не касается. Может, уже закончим?

Я снова повернулась к мертвецу.

– Где ты спрятал сердце Микаэлы?

Ответа не последовало. Исполинские статуи, охраняющие катакомбы, ответят быстрее, чем этот мерзкий король.

– Отвечай! Что ты сделал с ее сердцем? Где ты спрятал его? Почему ты так ее ненавидишь? – Головная боль усилилась. В ответ на злобу где-то в глубине моего сознания заметалась тень. Перед мысленным взором предстала зеленая мутная вода, а после видение исчезло.

Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Боль ослабла, и, как только я взяла себя в руки, тень отступила.

– Зря теряем время. – Фокс сложил руки на груди. Казалось, мой брат находится в самом расцвете сил, хотя и был не живее королевского отпрыска перед нами.

На этом их сходство заканчивалось; телу Ванора, дабы сойти за человека, не помешало бы больше кожи и сухожилий. Но это уже я постаралась. Воскрешая его первые несколько раз, я действовала со всем почтением и изо всех сил стремилась сделать его тело таким, каким оно было при жизни.

Сейчас же наградила количеством мышц и плоти, достаточным лишь для того, чтобы шевелить челюстью.

– Он не будет говорить, Тия. Ты это знаешь, я это знаю, и он явно это знает.

– Я заставлю его говорить.

Много лет назад моя сестра-аша влюбилась в это жалкое подобие короля. В обмен на ее безоглядную преданность он забрал у нее сердце и спрятал так, что никто не может его найти.

С тех пор минуло более десяти лет, и теперь Микаэла умирает. Она больше не может вернуться в Кион. Ее здоровье ухудшилось настолько, что она вынуждена держаться как можно ближе к своему сердцу, погребенному где-то здесь в Одалии, в городе Нив. Быть Костяной ведьмой очень непросто; удивительно, как она вообще продержалась так долго.

Я схватила короля за то, что осталось от его плеч, и дернула на себя. От него разило смертью и упрямством.

– Отвечай! – Мой голос эхом отскочил от колонн. – Неужели ты ни капельки ее не любил? Или ты настолько мелочный, что позволишь ей страдать весь остаток жизни? Она умирает. Какую обиду ты затаил на нее, что так сильно ее ненавидишь?

– Тия.

Я замерла. Фокс тоже.

О своих еженедельных походах в королевские усыпальницы я никому не сообщала. Даже своей подруге Полер, которая, узнай обо всем, тут же надрала бы мне уши, а госпожа Пармина обрекла бы на пожизненную чистку туалетов. В мою тайну был посвящен только Фокс, который, несмотря на опасения, согласился держать ее при себе. И меньше всего мне хотелось, чтобы узнала Микаэла.

За последние несколько лет, с тех пор как сестра взяла меня под свою опеку, она стремительно постарела. В золотистых волосах прибавилось седины, а на лице появились морщинки. Спина немного ссутулилась, словно под тяжестью невидимой ноши. И куда бы она ни шла, везде опиралась на палку, не доверяя собственным ногам.

– Микаэла, – пролепетала я, – тебя же не должно быть здесь.

– То же самое я могу сказать о тебе, – ответила она, не сводя с короля Ванора взгляда, полного страдания. Тот с серьезным видом, без тени стыда или вины, взирал на нее, и во мне снова закипела злость. Сколько же раз моей сестре-аше приходилось воскрешать этого короля, только чтобы встретиться с его отказом открыть рот?

Я уже подняла палец, собираясь нарисовать руну, которая вернула бы Ванора обратно в царство мертвых, как Микаэла вскинула руку.

– Ванор, – тихо заговорила она, – давно не виделись.

Разложившийся труп ничего не ответил. Только изучал ее взглядом диким, голодным и злым, полностью подходящим этому бесстрастному лицу.

– Я прошу прощения за свою своенравную ученицу. Когда ее приняли в мой аша-ка, она уже отличалась упрямством и непокорством, и с тех пор мало что изменилось. Пожалуйста, покойся с миром. Тия, отпусти его.