Вадим Павлович Калашов - Кочевники неба

круштана, как всё произошло.

– А ты смышленый малый, Варэк. Печально, что ты приобрёл славу недалёкого парня, бузотёра и драчуна. У которого сила есть, а ума ему и за золотой лук не надо. Даже если колчан со стрелами прибавить.

После этого разговор закончился. Мудрейший, хотел этого или нет, задел парня за живое. Варэк и сам не считал себя неисправимым драчуном, но когда главное развлечение общины в сотню с небольшим человек – обсуждение друг друга, тут уж легче соответствовать случайно сложившемуся стереотипу, чем доказывать обратное.

И никакой надежды скрыться от этих пересудов – триста футов вперёд-назад, да сотня футов вверх-вниз, да и то, если считать от гребня панциря до брюха, в других местах крушт намного ниже. Вот и весь твой мир – не набегаешься.

Хотя нет, надежда есть. Миртару. Благословенный Миртару. Долгожданный Миртару.

Но до него ещё полгода минимум. Хотя нет, в его случае полтора – подросток скрипнул зубами: и угораздило же так неудачно родиться!

Теоретически снега могли растаять и позже. Но, скорее всего, ему придётся с тоской провожать всех, кому вовремя исполнилось семнадцать, в великое путешествие, а самому изнывать в этой хитиновой тюрьме, с перерывом на зимовку в Спящей Долине, ещё год.

А ведь это несправедливо. Он лучше всех готов к Миртару. Все случаи, когда он мальчишкой с молочными зубами падал «за борт», не были случайностью. Могли бы и догадаться: чтоб десять раз подряд не сломать себе шею, тут надо специально выбирать равнину со стогами сена и прочими возможностями смягчить падение.

Нет, он наслаждался теми минутами свободы, пока его не хватятся и не спустят на землю Сына Антилопы – парня с железными лёгкими и самыми быстрыми ногами. Такие есть на каждом круште для поиска пропавших за то короткое время, пока крушт ещё можно догнать. Конечно, проще его остановить, как поступают на круштах Братства Свободы. Но Варэк никогда не был уверен, что Братство Свободы, которому запрещён вход в Сонную Долину, и правда существует, а не является легендой, как Чёрный Крушт из царства мёртвых.

Ну, а если и существует? Его-то родные не братья Свободы. Они все из порядочных круштанов, а, значит, свято следуют завету: крушт движется куда хочет и останавливается когда хочет, круштаны обязаны подчиняться его воле, ибо его воля – это воля Судьбы.

Варэк на секунду вгляделся в такую волнующую степь, медленно проплывавшую под круштом.

Дождаться, когда все заснут, и бежать. Навсегда. Нестись со всех ног, сломя голову, чтобы никакой Сын Антилопы не догнал.

Но Варэк знал, что не поступит так. Он хотел иначе.

Ах, если б можно было на сутки исчезнуть, заставить родных поволноваться, а потом неожиданно появиться им на глаза! Пожить немного вместе, а затем с лёгким сердцем, зная, что на тебя не держат зла, уйти навсегда в нижний мир. Якобы для обряда Миртару, но на самом деле присоединиться к нормальным людям. Тем, которые вольны сами выбирать себе дорогу в жизни, а не подчиняют своё существование слепым инстинктам гигантского жука. Ой да, не жука – моллюска. Хотя какая, к Чёрному Крушту, разница? Летающая улитка или обыкновенный жук-переросток – и так и так нелепо.

Если брать ситуацию не по каждому отдельному крушту, а считать все триста общин, то примерно пятая часть мальчиков не возвращаются из Миртару. По умолчанию по причине гибели – нижний мир полон опасностей. Но насчёт своего старшего брата Варэк был уверен: он выбрал волю. Непоседа слишком хорошо знал Авэка, чтобы поверить в басню Гриру, отправлявшегося вместе с ним, а вернувшегося без него, что Авэк стал жертвой разбойников. Авэк был самым сильным парнем на Короле Небес. Он бы не дал себя убить каким-то жалким бандитам.

Когда Варэку надоело враньё Гриру, он избил его. Несмотря на то, что Гриру был на четыре года старше. Несмотря на то, что Гриру уже считался взрослым после Миртару. И стал навсегда для родной общины опасным, неуравновешенным. Ну и пусть, всё равно ему здесь недолго осталось.

Варэк мечтательно улыбнулся, представив, как отыщет брата в нижнем мире. Как обнимет его. Как они славно заживут под одной крышей. Мёртвые для родного крушта, но живые для большинства людей.

Улыбка слетела с лица, когда Варэк вспомнил поминальный обряд по Авэку и всем, кто не вернулся из Миртару. В тот год их было чудовищно много для такого небольшого крушта – целых шесть человек. Настоящий траур, особенно если вспомнить, что единственным выжившим --">