Максим Григорьевич Пачесюк - Когда нельзя умирать

черное облако, но никак не остановило. Хоть беги!

Да какое тут беги?! У меня лоб покрылся испариной, пот глаза заливал от перенапряжения, а ноги дрожали как щенок на морозе. Как только я спину покажу, так сразу и конец. Остается еще вариант с пулей в висок… Да ну его к чертям. Ферон говорил, наши последнего оборотня добивают. Должны же они этот грохот услышать!?

Я обрушил на тварь очередную стену, удержав ее почти целой плитой, и размазал черное облако по асфальту в трех метрах от себя. Клубы волнами расплылись в стороны и снова собрались воедино. Я даже зарычал от досады. Когда-то я считал, что заклинание терракинеза делает чародея похожим на элементалиста земли, но это не так. Элементалист мог бы размягчить камень, расплавить, создать шар и заключить этот дым внутрь. Короче, устроил бы кровососу веселую жизнь. Я же мог только двигать камень, да и то, пока одна рука в портале. Даже книгу достать не могу, чтобы применить…

Идиот!

Дымок был уже в двух метрах, но я устроил ему настоящую адскую круговерть из кирпича и асфальта, взглядом нарисовав в воздухе гигантское, перенасыщенное заклинание жидкого камня.

В глазах начало темнеть от напряжения. Руны поплыли, а ноги едва не подкосились, но я активировал его. Внезапно круговерть камня поплыла, словно грязный горный поток. Тяжелая каменная жидкость вихрем завертелась вокруг черного облака, и накрыла его волной, отрезав от мира.

Вампир почуял неладное, принял твердую форму и попытался выплыть, пробив рукой окружившую его сферу жидкого камня, но камень поплыл и захлестнул руку. Вампир сделал шаг вперед, но камень поплыл вместе с ним, не выпуская из плена. В глазах моих тоже все плыло, родник горел как доменная печь, а камень начал твердеть и плохо слушался. Еще немного и он станет коркой на вампирском теле, после чего Генрих просто сломает ее. Если я не упаду без сил раньше.

Рот, уши, нос, глаза… Я надавил на них, заставляя камень проникать в тело кровососа, чтобы добраться до мозга. Вампир вздрогнул от боли, бешено задергался, упал на землю всего в полуметре от меня, пытаясь содрать из себя камень, но он плыл под его руками, и Генрих снова принял газообразную форму. Я тут же исказил его вместилище таким образом, чтобы в нем не нашлось места телу, сжал газ до предела, до жидкого состояния и наделал в сосуде внутренних перемычек. Нарисовал сверху окаменение, активировал и упал.

Связь с местом силы разорвалась, родник мгновенно остыл, замерз как пруд суровой зимой, а я содрогнулся от боли. Но сил кричать уже не было.

Цепляясь за остатки ускользающего сознания я услышал недовольный голос Шона:

— Вот, говнюк мелкий, опять все испортил.

— Эй, полегче, это мой племянник! И он только что убил грандмастера вампиров! — в голосе дяди прозвучала гордость. — Разве мы не то же самое собирались сделать?

— Строго говоря, — произнес голос Гарри. — Он его не убил. Вампир заключен вон в той… скульптуре.

Моя бедная голова не выдержала. Я отключился и пришел в себя в знакомой палате клановой больницы. Рядом в раскладном кресле мирно дремал Саймон Кеттл. И я подумал, что мое помешательство продолжается, но он так натурально похрапывал…

— Эй… — прохрипел я, и Саймон встрепенулся.

— О-о-о! Наконец-то!

— Ты что здесь?… — в горле пересохло, и последнее слово мне не далось.

— Воды? — понял друг и пошел к тумбочке с графином и стаканом. — Приехал, как узнал, что у вас тут полная задница твориться, — сказал Саймон, наполнив стакан. Он помог мне сесть и напиться, а после обиженным тоном сказал. — Могли бы позвать. А то, Джеймса наняли, а обо мне и не вспомнили. Я все же не последний элементалист, да и обязан вам. Тебе уж точно!

— Чем?

— Тренировки в месте силы, — напомнил он. — Нина, Грегор… Финелла!

— Примечательно, что все три имени у тебя в одном ряду, — пошутил я.

— Полегче, парень, ты шутишь о моей жене! — хохотнул Саймон. — Желание прибить ее возникает не так уж часто.

— Ты сказал, Джеймса наняли?

— Так ты не в курсе?

— А похоже?

— Тогда тебе лучше поговорить с кем-то из своих. Сейчас позову.

Но прежде, чем я увидел родных, ко мне зашла Миранда МакЛал, проверила состояние, потом пожаловал незнакомый старичок-целитель, с которым Миранда носилась, словно он из королевской семьи происходил. Только после того, как дедок одобрил, ко мне конвеером стали пускать других посетителей: Эйли, кузены и кузины, тети дяди, но только под --">