Руслан Ряфатевич Агишев - Своя война

разглядел окружающее его вещи, ему стало очевидно, что это Китон. Он был в мире Анюты.

Дойдя до свисавшего с потолка полотна, игравшего роль двери землянки, он остановился. Снаружи послышались незнакомые мужские голоса. Они явно говорили о нем. Килиан затих, внимательно вслушиваясь в чужую речь.

— … Ну-ка, Алексей, подойди ближе. Дыхни. Смотри-ка, трезв. Какого же черта, ты мне рассказываешь такой бред? — первым раздавался густой грудной голос, при звуке которого воображение сразу же рисовало очень крупного мужчину высокого роста. — Ты же комсомолец! Какие еще скелеты? Что ты несешь? Кто-то грыз чьи-то руки…

— Но, товарищ командир, — второй голос явно принадлежал кому-то помоложе. — честное слово, там костяков было видимо-невидимо. Немчура, пока живая была, как ошалелая, во все стороны стреляла. Гильз возле каждого валялось немеряно.

— Брось это! Я совсем другое с твоих слов вижу! — вновь заговорил густой голос командира, явно недовольный своим собеседником. — Бой там сильный был. На немецкую колонну засада. Думаю, наша часть там была, что в окружении попала. Танки с машинами бутылками с зажигательной смесью закидали. Лесная дорога узкая, на машине там не развернёшься. От зажигательной смеси, знаешь, как знатно все горит — и дерево, и камень, и железо. Поэтому немец во все стороны и палил. В лесу ведь невидно, откуда в тебя стреляют.

Второй опять что-то негромко сказал недовольным тоном, но Килиан его речь толком не расслышал.

— Со скелетами тоже все понятно. Погост там где-то старый был. Знаешь, Леща, сколько по Рассее-матушке таких погостов лежит по холмам да буеракам. Тут почитай на каждый десяток верст раньше деревенька была. Немец из танковых орудий стрелять начал. Старые могилки в итоге разворотил, костяки по разным местам раскидал. Вот тебе и картина маслом, Алексей. Ты же мне тут наворотил такого, что уши вянут…

Килиан же от услышанного едва не упал на земляной пол. Описанные вещи, увиденные партизанами на месте боя, выглядели невероятными. Он, едва только ставший магистром огня первого круга и делавший первые шаги в искусстве Некроса, физически не мог такое устроить. «Проклятье, я не очень хорошо помню, что случилось в тот день. В голове какая-то мешанина из слов, картинок и запахов… Неужели это все сделал я? Как? Судя по словам этих людей, на той дороге поработала целый отряд королевских боевых магов рангом не меньше магистра, а то и больше. Подумать только, там сожжено не меньше тысячи четей леса! А эти железные повозки, плюющиеся огнем? Я мог сжечь одну или может даже две повозки из металла, но потом мои силы иссякнут. Я ведь только-только стал магистром. Магический источник только начал расти».

Перебирая руками стенку, маг осторожно доковылял до своей лежанки и со вздохом облегчения свалился на нее. «Что-то мне худо. Сил совсем нет. Чувствую себя каким-то задохликом. Не похоже это на простую усталость. Очень напоминает магическое истощение. Выходит, в тот день я полностью истощил свой магический источник…». Он облокотился на стенку и закрыл глаза. «Все равно мне не под силу совершить то, о чем они говорили. Даже сдохнув, я бы не смог овладеть такой энергией. Может здесь поработал мой бывший учитель. Помниться, когда я его видел возле дома Анюты, с ним были еще маги. Если это королевские маги, то им может быть вполне под силу сотворить такое. Точно! Скорее всего магистр Зенон вместе со своими людьми побежал за мной и наткнулся на этих людей с повозками».

Туман, что еще несколько мгновений непроницаемым пологом скрывал все события недавнего дня, постепенно рассеивался. Картина боя становилась все более и более понятной. По крайне мере, Килиан думал именно так. «Тогда все сходится. Я бросился вслед за людьми, похитившими Анюту. Скорее всего запустил им вслед несколько огненных шаров. Когда же понял, что моих сил не хватит для ее спасения, то применил заклинание Некроса…». Теперь все казалось логичным и понятным. То побоище — сожженный лес, искорёженная техника, сотни мертвых немецких солдат — сотворил его учитель вместе со своими магами их другого мира. «Устраивая все это, учитель не понимал, что случиться потом. Откуда ему было знать, насколько воинственны люди этого мира и могущественна их техника. Думаю, столкнувшись с их силой, он решил уходить. Маги слишком ценны для Китона и никто не вправе ими рисковать ради какого-то преступника. Получается, меня просто бросили… Сами же --">