Валерия Веденеева , Рианна Авалонская - Дар демона

обнаружилась комната, такая же просторная и роскошно обставленная, как и первая. Подходящее место для кабинета богатого нобиля, проводящего здесь вечера за изучением докладов управляющих и шпионов. Только одна деталь выбивалась из общей картины – шкаф, забитый старинными, судя по состоянию переплетов, книгами.

Арон прошел вглубь комнаты. Вот и зеркало – большое, от самого пола и почти до потолка, в ажурной раме из серебра, потемневшего от времени. Такое же старинное, как и книги.

Воин приблизился, вглядываясь в отражение. Он остался собой: высокий, широкоплечий и темноволосый, с глазами такими же серыми, как ледяные моря его северной родины. И черты лица были те же: прямой нос, жестковатый рисунок губ, сильный подбородок, на котором уже пробивалась утренняя щетина. На первый взгляд все казалось правильным, вот только большую часть жизни Арон провел под солнцем. За много лет оно прожарило его насквозь, продубив кожу, покрыв ее загаром и неровными прядями высветлив волосы. Здесь же его отражение было таким бледным, словно он не видел солнца с рождения.

Оставив зеркало, Арон подошел к окну. В этих покоях оно выходило на запад. Вместо двора внизу раскинулся фруктовый сад с прудом в центре. За крепостной стеной красовался лес. Опять до самого горизонта.

– Господин! – Из первой комнаты донесся испуганный юношеский голос. И тут же его владелец торопясь затараторил: – Вы приказывали немедленно сообщить о прибытии каравана из Кирет-града. Его как раз впустили в замок.

Северянин повернулся к арке. Вот он, момент истины! Сейчас выяснится, как отнесутся местные обитатели к его присутствию в этих роскошных покоях.

У входной двери стоял светловолосый парень, вряд ли старше шестнадцати лет. Паж? При виде Арона он торопливо поклонился. Удивления на лице юноши не возникло, только страх проявился ярче.

– Караван, – повторил воин.

– Да, господин. Людей размещают, как вы и велели, в восточном крыле. Прикажете что-то передать управляющему?

– Нет. – Караван подождет, Арона интересовали дела поважнее. Первое и самое главное – мальчишка удивленным не выглядел, более того, обращался к нему «господин». Признал один человек, признают и остальные. Второе – реакция пажа на его присутствие. Подобный откровенный страх в глазах слуги обычно не говорит ничего хорошего о хозяине.

Мощные крепостные укрепления, затерянность в лесной глуши, да еще этот страх… Чем скорее Арон поймет, что за шутку сыграл с ним демон, тем больше шансов обернуть ситуацию себе на пользу.

Воин не собирался признавать, что происходящее ему неясно, признать означало стать уязвимым. Нет, в первую очередь Арону требовались ответы на скопившиеся вопросы, а паж мог их дать.

– Сообщи, что сегодня я желаю завтракать у себя, – велел северянин и добавил: – Вернешься и будешь прислуживать за столом.

При последних словах паренек, уже подавшийся к двери, сильно побледнел.

Глава 3

Арон стоял у окна, пытаясь на основании увиденного мысленно составить план крепости, когда после робкого стука явилась сперва горничная – прибрать постель, а затем паж и слуги с подносами. Последние, бесшумно расставив блюда, так же бесшумно исчезли, остался только паж, выглядевший потерянным и несчастным.

Оценить, совпадали ли предпочтения в еде местного господина с его собственными, Арон не смог. Принесенные блюда казались такими же аппетитными, как песок, только меньше хрустели на зубах. Хотя обещание демона заставило Арона вынырнуть из пустоты равнодушия, вкус пищи ускользал.

Мужчина скосил взгляд на пажа: сейчас, спустя десять минут после начала завтрака, тот немного освоился. Поднося ему блюда, паж уже не выглядел так, словно любое резкое движение или звук могли вызвать у него разрыв сердца. На бледное лицо подростка даже вернулось подобие румянца.

– Тебе не доводилось раньше мне прислуживать? – Арон решил начать допрос с самой безопасной темы. Будь у мальчика соответствующий опыт, он бы не двигался столь неуклюже.

Вопрос казался безобидным лишь до того, как воин его задал. Паж побелел и посмотрел с таким испугом, что Арон с трудом удержал рвущееся с губ проклятие.

– Н-нет, господин, не доводилось, – с трудом выговорил паж.

Арон вздохнул и отодвинул тарелку с остатками тушенного в мудреном соусе цыпленка.

– Возьми табурет и садись, – велел он, кивнув в сторону изящного трехногого сооружения, такого же дорогого, как и все в этих --">