Соман Чайнани - Мир без принцев (ЛП)

детей из Гавальдона для своей Школы Добра и Зла. Но после такого количества навсегда пропавших детей, распавшихся семей, две девочки смогли найти дорогу обратно. Народ хотел расцеловать их, потрогать, возвести статуи, будто они были богинями, спустившимися с небес на землю. Чтобы удовлетворить спрос, Совет Старейшин предложил им раздавать под присмотром автографы в церкви, после воскресной службы. Вопросы оставались неизменными:

— Вас пытали?

— А вы уверены, что проклятье разрушено?

— А не видели там моего сыночка?

Софи предложила взять все на себя, но к её удивлению Агата всегда приходила. Кроме того, в те первые месяцы, Агата раздавала интервью для «Городского свитка», позволив Софи нарядить её, намазать толстым слоем макияжа и вежливо сносила маленьких детей, которых на дух не переносила её подруга.

— Тотемы хворобы, — проворчала Софи, прикладывая к носу листок эвкалипта, прежде чем подписать очередную книгу сказок. Она заметила, что Агата улыбнулась мальчику, когда подписывала его копию «Короля Артура».

— С каких это пор тебе нравятся дети? — сердито спросила Софи.

— С тех самых, как они умоляли мою мать осмотреть их, когда заболели, — сказала Агата, сверкнув помадой на зубах. — У неё в жизни не было столько пациентов.

Но летом толпа подсократилась. Поэтому следом у Софи возникла идея наделать плакаты.

РАЗРУШИТЕЛЬНИЦЫ ПРОКЛЯТЬЯ

ЖИВОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ В ВОСКРЕСЕНЬЕ

БЕСПЛАТНЫЕ ПОЦЕЛУИ

И

АВТОГРАФЫ

Агата изумленно уставилась на надпись на церковных дверях:

— Бесплатный поцелуй?

— Будем целовать их книги сказок, — сказала Софи, вытягивая уточкой накрашенные красным губы, смотрясь в зеркальце.

— Надпись говорит совсем не об этом, — сказала Агата, одергивая липучее зеленое платье, которое Софи ей одолжила. Сразу же бросилось в глаза, что розовый цвет исчез из её гардероба, после их возвращения. Предположительно это случилось потому, что он напоминал ей о том времени, когда она была лысой беззубой ведьмой.

— Слушай, мы вчерашние новости, — сказала Агата, снова одергивая лямки платья. — Пора возвращаться к нормальной жизни, как все остальные.

— Возможно, на этой неделе здесь сидеть должна только я, — сказала Софи, хлопая глазками поверх зеркала. — Скорее всего, они чувствуют отсутствие у тебя энтузиазма.

Но ни в то воскресенье, ни в последующие, кроме вонючего Рэдли никто не показался, когда Софи развесила повсюду плакаты с обещанием «личного подарка» с автографом в каждом, а потом пошла и еще дальше, пообещав «ужин на двоих». К осени плакаты на площади «Разыскивается» были сняты, дети распихали свои книги сказок по туалетам, а мистер Довилль повесил на витрину своего магазинчика табличку «СКОРО ЗАКРЫТИЕ», потому что больше к нему не поступали новые сказки из Бескрайнего Леса, а значит, и продавать больше было нечего. Теперь напоминанием о проклятье были всего лишь эти две девочки. Даже отец Софи перестал церемониться с дочерью. На Хэллоуин он сказал ей, что получил разрешение у Старейшин жениться на Гоноре. У Софи разрешения он так и не спросил.

Когда Софи спешила на репетицию под сильным отвратительным дождем, она бросила взгляд на свою некогда сияющую статую, теперь заляпанную пятнами грязи и птичьим пометом. Она так тяжело трудилась ради этой статуи. Недельный моцион масок для лица из улиточной икры и пост, состоящий только из огуречного сока, чтобы скульптор изобразил её как нужно. И вот теперь скульптура служит туалетом для голубей.

Она глянула назад на свое нарисованное лицо, лучезарно улыбающееся с павильона театра вдалеке, и стиснула зубы. Это представление напомнит её отцу, кто здесь главный. Представление обо всем ему напомнит.

Когда Софи прошлепала по лужам с площади до рядов коттеджей с крышами из дерна, над которыми из труб тянулись клубы дыма, она узнала, что у каждой семьи будет на ужин: свинина в

--">