Александр Дмитриевич Григорьев - Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3

позвали его в свою избу, ничего не говоря о цели зова. Когда он вошел в избу, с него сняли сапоги и заставили рассказывать про Франца Левициана. Делать было нечего. Он рассказал. Тогда Проня пропел про Батея Батеевича.

305. Отъезд Добрыни и неудавшаяся женитьба Алеши Поповича

Добрынюшка да он Микитиць млад

А пришол-де Добрынюшка к своей матушки:

«Ах, ты матушка моя Офимья Олександровна!

А нащо миня, матушка, ты спородила?

5. Спородила бы меня, матушка, дак серым камешком,

Отнёсла бы меня да во синё море, —

Я лёжал бы там веки да все превечныя».

А и стал прощшацьсе с молодой женой:

«Да прости-тко ты меня, Настасья Викулисьня!

10. А дожыдай-ко меня церес двенаццэть лет,

А подожди ишше лето да ты трынадцыто, —

Хош замуш тогда поди да хоть вдовой сиди.

Не ходи только за Олёшу да за Поповиця,

За просмешника не ходи да ёго бабьёго!»

15. Но прошло-де веть времечько двенаццэть лет,

Да тринаццатой год да он прошол веть тут.

(А Добрынюшка Микитиць млад

Да не видели, как стремена ступил.

Уехал Добрыня во чисто полё!..)

20. А-й ездил во чисто(м) поли Олёшенька Поповиць млад,

А пропустил таку славушку нехорошую,

Що Добрыню видел: под кустиком убит лёжыт.

И прышла ета вестоцъка нерадосьня,

И прышла она к Офимьи да Олёксандровны,

25. К Добрыниной да родной матушки.

А ис Киева женихи да вот приехали,

А Владимер стольнекиефский он веть сватовщиком.

Розговарили Офимью да Олександровну:

«А тепере Добрыни вот жывого нет, —

30. А спусти-ко Настасьюшку: взамуш пойдет

За того же за Олёшу за Поповиця!»

Она здумала Настасьюшка Викулисьня:

«Просидела я типеря да вот тринаццать лет, —

А тяжоло мне коротать будёт веки долгия».

35. И приехала калика перехожая,

А к Добрыниной приехала родной матушки:

«Я веть видел, Добрынина родна матушка,

Я стоял долго с Добрынюшкой Микитицём:

Он жывой веть — да он жывёхонёк!»

40. А говорыт тут Добрынина родная матушка:

«А не ври-тко ты, калика перехожая!

А тепере веть Добрынюжка уже жывого нет!»

Говорыт ей калика перехожая:

«Уш ты дай-ко, Добрынина родная матушка,

45. Уш ты дай мне-ка да-й звоньцяты гусли, —

Я пойду же к Олёшеньки на свадёпку,

Посмотрю у Олёшеньки дак молоду жену.

Если весела сидит, запечалю ей;

А печальняя сидит, я розве́селю!»

50. А Добрынина веть матушка не отказывала,

А дала тут калики да звоньцяты гусли.

Говорыт ишше калика да перехожая:

«Уш ты ой еси, Добрынина родная матушка!

Ишше дай ты мне-ка платья цветного, —

55. А не слишком хорошого, а по средьнему».

Добрынина тут матушка не отказывала,

Говорыла калики только таково слово:

«Не попасть тибе, калика, тебе на свадёпку,

Не видать у Олёши дак молоду жену:

60. У ворот ёво стоит да дваццэть сторожов —

Не пропустят тибя калику да перехожую;

А у дверей его стоит десеть прьщверьников —

Не попасть тебе, калика, к ему на свадепку!»

А взяла-де калика да скрипку пот полу

65. Да ф правое взяла ее пот пазуху.

Ну прыходит калика да перехожая,

Где стояло у ворот дак дваццать сторожов,

Говорыла калика таково слово:

«Уш вы здрастуйте, молоццы да добры молоццы!

70. Я принёс вам тепере золотых я вам

А на винную, на винную на цяроц(ь)ку, —

Пропустите меня на свадёпку!»

Да прыходит калика где ко дверецькам,

Где стояло у дверей да десеть сторожов,

75. Говорыт-де калика перехожая:

«Уш вы здрастуйте, молоццы да добры молоццы!

Пропустите меня, скомороха, на свадёпку, —

Вам досталась да золотая вам

Да на винную вам да всё на цяроцьку!»

80. А заходит калика да во светлу грыню,

Она крест-от^[1] кладёт да по-писаному,

Да молицце калика да по-учоному,

А Владимеру князю он поклоняиццэ:

«Уш ты батюшко Владимер стольнекиефской!

85. А позволь мне скомороху поиграть на скрыпоцьку

И розве́селить у вас пир бы навесели!»

Говорыт-де Владимер стольнекиефськой:

«А-й зайграй-ко, с(ко)морох да утешливой,

Зайграй-ко, скоморох, ты во скрыпоцьку, —

90. Ты утешь-ко нас тепере на пиру же всех!»

А стал скоро-ли дак розбиратисе:

А натегает веть он струноцьку от Киева,

А от Киева он натягает да до Цернигова;

А другую натягает ету струночьку,

95. Да другую послал как в Ерусалим-град.

Зацял-де играть да он на скрыпоцьку

Да стал-де по струноцькам похажывать.

А говорыт

--">