Библиотека knigago >> Драматургия >> Драматургия >> Генеральная репетиция


СЛУЧАЙНЫЙ КОММЕНТАРИЙ

# 1193, книга: Вилла Гутенбрунн
автор: Ксения Шелкова

"Вилла Гутенбрунн" Ксении Шелковой - захватывающий исторический роман, переносящий читателей в сердце Вены начала XX века. В этом замысловатом повествовании переплетаются судьбы трех женщин из разных слоев общества, чьи жизни сталкиваются на фоне бурных событий Первой мировой войны. Автор блестяще выписывает трех главных героинь. Анна фон Шенбах, богатая наследница, разрывается между традициями и своим независимым духом. Элизабет Гутенбрунн, жена известного еврейского...

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА

Егерь. Даниэль Зеа Рэй
- Егерь

Жанр: Триллер

Год издания: 2021

Серия: Олманцы

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА

Мечтатели. Михаил Алексеевич Кузмин
- Мечтатели

Жанр: Современная проза

Год издания: 1989

Серия: Заметки о литературе

Александр Аркадьевич Галич , Александр Николаевич Шаталов - Генеральная репетиция

Генеральная репетиция
Книга - Генеральная репетиция.  Александр Аркадьевич Галич , Александр Николаевич Шаталов  - прочитать полностью в библиотеке КнигаГо
Название:
Генеральная репетиция
Александр Аркадьевич Галич , Александр Николаевич Шаталов

Жанр:

Современная проза, Драматургия, Современная поэзия

Изадано в серии:

неизвестно

Издательство:

неизвестно

Год издания:

ISBN:

5-265-02163-X

Отзывы:

Комментировать

Рейтинг:

Поделись книгой с друзьями!

Помощь сайту: донат на оплату сервера

Краткое содержание книги "Генеральная репетиция"

Книгу «Генеральная репетиция» составили лучшие стихотворения и поэмы Александра Галича (1918–1977), его пьесы «Пути, которые мы выбираем», «Август», «Матросская тишина», повести «Генеральная репетиция», «Блошиный рынок», а также воспоминания людей, близко знавших писателя.

Читаем онлайн "Генеральная репетиция". [Страница - 6]

определенном смысле они на самом деле были «не хуже Горация», барды шестидесятых годов. Не притязая на лавры, они точно так же, как римский гений, выполняли свой долг перед поэзией, давая имена множеству явлений, официально не существующих или, как это формулировалось на тогдашнем «новоязе», «отодвинутых в прошлое в результате работы, проделанной по искоренению культа личности и его последствий».

Галич отбросил язык осторожных полунамеков, расплывчатых иносказаний и предельно зашифрованных обличений. Откровенно и жестко декларировал он истины, может быть, азбучные, но самые необходимые во все времена, а в то, послесталинское, особенно. Что нет в мире ценности выше, чем человеческая свобода. Что достоинство личности важнее любых государственных надобностей. Что наше общество задавлено страхом, оплетено паутиной диких понятий и предрассудков, стиснуто удавками нетерпимости, подозрительности, насильственного единодушия, придавлено всевластием богов аппарата с их бесчисленной челядью. Что постоянная ложь означает каждодневный духовный разврат и что мы только начинаем пробуждаться от морального оцепенения, с ужасом удостоверяясь, в какую пропасть скатились за годы сталинизма.

Для Галича это прошлое не было преодоленным. Он предполагал возможность рецидивов и, как удостоверено временем, не ошибся. Мы с тех пор насмотрелись на шутовскую процессию вослед усопшему генералиссимусу, мы знаем, что не фантасмагорией, не скверным сном, а провидением реальности была картина, нарисованная в «Ночном дозоре»:

Одинокий шагает памятник,

Повторенный тысячекратно,

То он в бронзе, а то он в мраморе,

То он с трубкой, а то без трубки,

И за ним, как барашки на море,

Чешут гипсовые обрубки.

Эту песню Галич написал в пору расцвета либеральных надежд, вызванных хрущевскими послаблениями. Многим казалось, что кошмары остались для советского общества позади и наконец-то восторжествуют элементарный разум, элементарная справедливость.

Галич не разделял таких упований. Сбываться они начали только через два десятилетия, ему же казалось, что не сбудутся никогда. Пусть его осудят за этот пессимизм пережившие застой без особенно серьезных утрат для себя и даже без особого дискомфорта. А он оплатил свою горечь, свое неверие собственной судьбой.

Посмотрите на дату под «Петербургским романсом». 21 августа 1968 года советские танки вошли в Прагу. День спустя на Красной площади шесть наших сограждан, бросая вызов системе, подняли плакат со словами протеста. Их, этих безумцев, ожидали психушки, пересылки и тюрьмы. Им, осмелившимся высказаться, когда у других хватило мужества разве что уклониться от одобрения «братской, бескорыстной помощи» на митингах в поддержку, Галич посвятил песню, которая останется документом истории.

Дело даже не в конкретном поводе, которым эта песня вызвана. Не в напрашивающихся аналогиях с декабристами. Не в том, что «повторяем следы». Самое поразительное — неслыханная прямота, с какой «Петербургским романсом» поставлена коллизия, в той или иной форме знакомая из непосредственного, личного опыта всем, пережившим времена «реального социализма». Нельзя от каждого требовать самопожертвования и укорять за то, что недостало душевных сил открыто выразить несогласие. Но требовать честности хотя бы перед самим собой — справедливо.

А этим-то все тогда и поверялось в человеке — способностью отвергнуть ложь или по крайней мере ее не умножать, не впадать из трусости в конформизм, не поддаваться искушению благополучием в обмен на независимость мысли и поступка. Ведь Галич был прав:

…все так же, не проще,

Век наш пробует нас —

Можешь выйти на площадь,

Смеешь выйти на площадь

В тот назначенный час?!

И выходили — или, отыскав тысячи недостойных оправданий, увертывались; остаться в стороне не удавалось никому. Воистину «такой по столетию ветер гудит», что от него не спрячешься.

Так что напрасно уговаривал себя автор: «Быть бы мне поспокойней, не казаться, а быть». Этого Галич просто не умел. Зато и доставалось ему больше других бардов. Над ними издевались в газетах, не давали выступать, но, в общем-то, терпели. С Галичем начальство не успокоилось, пока буквально не вытолкало в эмиграцию, полностью перекрыв ему кислород.

А ведь не так уж у него и много песен, впрямую затрагивающих политику. --">

Оставить комментарий:


Ваш e-mail является приватным и не будет опубликован в комментарии.