Василий Владимирович Сигарев - Жить

Мы любить хотим! Жить!

С задней стороны дома слышны звуки бьющегося стекла.

Плотная женщина что-то говорит, но её не слышно.

КАПУСТИНА. Уходите! Уходите! Уходите!

Достает спичку.

Плотная женщина колотит рукой в варежке по стеклу, но не может разбить.

КАПУСТИНА. Уходите!!! Уходите!!!

Чиркает спичкой.

Плотная женщина бежит от дома.

Хлопок. Летят стекла, огонь. Бежит милиционер в горящем бушлате. На снег падает горшок с цветущей фиалкой. Разлетается на части. Лепестки обожжены.

Дом охватывает пламя.

84.

Игорь и мать Артема подходят к садовому домику.

За окном на старом диване сидят Артем с отцом. Светится красным спираль плитки. На их лицах кровавые блики.

Игорь пинает в дверь.

85.

Гришка на табуретке натягивает обувь забинтованными руками. Заходит в комнату, смотрит на Антона, укрытого одеялом. Из-под одеяла торчит голая пятка и перебинтованная голова.

Гришка роется в шкафу, находит паспорт Антона, свой, кредитную карточку. Оборачивается на Антона.

ГРИШКА. Антоха…

Антон высовывает из под одеяла лицо. Оно не избито, а на голове нет повязки.

ГРИШКА. Мне идти надо… Денег надо в банке снять на похороны…

Антон кивает.

ГРИШКА. Матери твоей еще позвонить надо…

Антон кивает.

ГРИШКА. Заказывать всё надо…

Антон кивает. Улыбается. У него все зубы на месте.

86.

Парень в гипсе спускается по больничной лестнице. Подходит к каталке с накрытым телом. Приподнимает простынь, смотрит.

Там с закрытыми глазами лежит Антон.

87.

Пожарные открывают люк погреба. Внизу на матрасе и одеялах два мокрых детских тела с вложенными в руки куклами.

Мокрая Натка перепуганным взглядом смотрит на пожарных. На неё сверху капает вода.

88.

Гришка открывает входную дверь. Оглядывается на диван.

Из-под одеяла больше не торчит голая пятка, и нет на диване Антона.

Это просто скомканное одеяло и подушка.

Гришка выходит в подъезд.

89.

Артем, вздрагивая, спит в своей постели. Рядом сидят мать и Игорь.

Игорь почему-то в униформе врача скорой помощи.

МАТЬ АРТЁМА. Надо было ему не говорить, наверно…

ИГОРЬ. Некоторые так и делают. Дети тяжело переживают…

МАТЬ ИГОРЯ. Он бы потом мне не простил. Он и так думает, что я виновата. А он из-за долгов. У него долгов, оказывается, под двести тысяч было… В карты с кем-то играл…

ИГОРЬ. Ладно. Пойду я. Держитесь.

Собрал чемоданчик. Встал.

Идут к выходу.

МАТЬ АРТЁМА. Пошел, гад, и утопился, а нам живи с этим. Чё б не отдали, что ли…

ИГОРЬ. Вы к специалисту-то идите завтра.

МАТЬ АРТЁМА. Пойдем, куда мы денемся.

ИГОРЬ. К бабкам еще, я знаю, ходят. Заговаривают которые, ворожат. До свидания.

МАТЬ АРТЁМА. Да.

Игорь выходит.

Мать Артема садится на полку для обуви.

Начинает плакать.

МАТЬ АРТЁМА. А нам живи с этим… А нам живи…

* * *

Бабочка садится на щеку спящего Артема. Замирает.

90.

Гришка бредёт по небольшому проспекту, упирающемуся в небо.

Мигает желтым светофор. Непонятно где скребет лопатой дворник. Устало вспыхивают огни провинциальных вывесок. Клюют у киоска сонные голуби. Ветер гонит пакет из-под сухариков, стихает. На обочине стоит пустая заведенная машина. Сильно дымит выхлопной трубой. В просвете дворов дядька в пуховике на голое тело выгуливает собаку и курит. Падает с дерева комок снега, разбиваясь в прах.

Гришка идет по проспекту, испугано оборачиваясь на все это, будто видит в первый раз в жизни. Останавливается у киоска с мороженым и долго разглядывает разноцветные упаковки на витрине.

Идет дальше, поднимается на крыльцо банка, размещенного в обычной квартире. Вставляет карточку в банкомат, набирает пин-код, жмет клавиши. Банкомат трещит и выплевывает купюры. Гришка убирает их и карточку в карман. Спускается с крыльца и движется дальше.

Появляются на улице первые люди. Проезжает автобус, несколько машин. Впереди, на горизонте, высовывается край маленького красного солнца.

Гришка идет к нему навстречу. Долго, не сворачивая, идет.

--">