Светлана Тимина (Extazyflame) - Алмазная Грань

лейтенанта милиции, пропажа улик и табельного оружия, отвернувшиеся коллеги, угрозы, избиение и три ДТП - всё это составляло далеко не полный список того, что Каменский, одержимый повышенным чувством справедливости, пережил за последнее десятилетие. Подобный прессинг сломал бы любого. Но только не его. Продолжая преследовать мерзавца по пятам, несмотря на риск, одержимый жаждой возмездия сталкер шёл к своей цели. Падал, ломал кости, вставал, залечивал раны и снова вступал в неравный бой между меркантильной фемидой и чувством справедливости.

Лишь с приходом к власти новой политической силы приоритеты властьимущих сместились. И тогда труд Каменского со всеми наработками был оценён по достоинству. Стремительный карьерный взлёт, известность в правоохранительных кругах и наконец-то чувство удовлетворения обрушились, едва не выбив из колеи. Но Максим, которого прозвали «Безумный Макс», справился с бременем славы. Цель была близка.

Каменский всегда считал, что закон бумеранга придуман слабаками, которые боятся дать отпор и придумывают сказки о судном дне с котлами ада. Но, видимо, Милевского е**нуло сразу несколько бумерангов в один момент.

Когда Лукасом, или Работорговцем, занялись полиция, прокуратура и СБУ, тот потерял большую часть своих доходов. Все ещё надеялся откупиться. Но новая власть не церемонилась. Накладывала арест на все активы бандита, не вступая в торги и переговоры. А когда было собрано достаточно улик, чтобы арестовать Милевского, тот начал сдавать прямо на глазах.

Рак легких. Четвертая стадия. Доктора недоумевали, как болезнь так стремительно атаковала, буквально миновав операбельные стадии. Милевский следил за своим здоровьем и проверялся по несколько раз в год. То ли стресс активировал онкологическую хворь, то ли бумеранг вырос до размеров огромного астероида, ударив на поражение того, кому десятилетиями всё сходило с рук.

Армия адвокатов ублюдка добилась освобождения под залог, но лишь для того, чтобы немедленно госпитализировать в онкоцентре. Выезд за границу преступнику запретили, но, по словам ведущих докторов, его бы не спасла даже трансплантация стволовых клеток. Болезнь пожирала Милевского не по дням, а по секундам.

Казалось бы, сильнее этого бумеранга уже ничего не может ударить, но... Максим злорадно усмехнулся. Визит к Милевскому и обещание уничтожить его супругу, продолжающую дело мужа, был не последним «подарком» в мешке Санта-Клауса при погонах. Это лакомое блюдо он прибёрег на десерт.

- Жаль твоего сына, - безразлично проговорил Каменский, открыв барсетку. - Он привык жить на папиных грязных деньгах и ни в чём себе не отказывать, верно? Рисовать, надо признать, довольно занимательные картины. Что ж, придётся с этим завязывать и зарабатывать, как все. На стройке или заводе. Потому как после твоей смерти все закадычные друзья тут же открестятся от вашей грёбаной семейки.

И тут в глазах побледневшего от бессильной злости Милевского появилось выражение превосходства. Будто знал он что-то о собственном сыне, что не было известно другим.

Пролог. Окончание

Каменский отметил это органайзере собственного сознания. Надо будет присмотреться к младшему. Но всё это потом. Что ж, сейчас гордость за собственного сына испарится. Каменский достал несколько фотографий. Обычных, глянцевых, как те, что раньше печатали и вставляли в альбомы с файлами под формат 9*12. В подобных снимках в век развития информационных технологий отпала необходимость, но Максим решил, что такая подача информации будет куда эффектнее демонстрации фото на экране смартфона.

- Ты, наверное, скучаешь по сыну и жене. Им не до тебя, верно? Супруга занята подбором «мохнатого золота» для зажравшихся толстосумов, а Денис пытается дорого продать свою мазню на очередном вернисаже. Вот я решил сфотографировать их для тебя, чтобы ты улыбнулся...

Каменский уже привычным жестом нажал кнопку, чуть приподнимающую изголовье постели, чтобы Милевский мог получше рассмотреть фото. И вот первый снимок лег на египетский хлопок постельного белья.

На фото были запечатлены двое. Красивая женщина с тёмными, как смоль, завитыми локонами, выразительными глазами, и пухлыми губами, вызывающими греховные мысли вкупе с деланием припасть к ним в поцелуе. Красавица улыбалась, сжимая пальцами тонкую ножку бокала с шампанским. Тёмно-вишневое платье с вырезом, не нарушающим грани --">