Роман Иванович Веков (Кукуев) - Три сестры мушкетера

клиентов ходят в фаворитках не персидские и не ангорские, а именно такие распростецкие мурки…

Я оделся и спустился вниз. Кошка сидела у меня на руках с таким видом, будто я специально устроен только для того, чтобы на мне сидеть. Из-за стойки с ключами как ни в чем ни бывало улыбался мне всеми своими тридцати восемью, а может, и сорока зубами мой знакомый негр, а его супружница улыбалась, в свою очередь, из-за стойки бара, используя для этой цели как значительно меньшее количество преимущественно золотых зубов, так и все свои пергидролевые кудряшки.

Я помахал им свободной от Кошки рукой:

— Доброе утро! Как там моя машина?

— Не надо было моего мужика вчера угощать…

Хозяйка улыбалась теперь уже одними только зубами, а остальная часть ее лица приобрела специальное выражение, испокон веку свойственное замужним женщинам при беседе на такую, испокон веку, как и сам брак, благодатную тему.

— Ну, отдохнули вчера, ну не каждый же день, — начал оправдываться упомянутый мужик.

— Ты бы и каждый рад, чудовище, — ухмыльнулась его лучшая половина.

Посрамленный, но не потерявший достоинства, ее супруг вышел из-за стойки, обнял меня и задушевно произнес:

— Котофеич, я тебе как родному скажу, ты сегодня на автобусе съездий, ну в эти, в свои Дерзайцы. Может, ее хозяйка уже там, она ж тебя за эту киску озолотит, понял? А я тебе машину к вечеру заправлю, помою, хочешь — прямо в Дерзайцы пригоню. А лучше — сюда возвращайся. Номерок твой приберем, а?

— Ладно, — вздохнул я, решив, что после нашего ночного возлияния мне и правда будет лучше путешествовать на автобусе.

Мы пошли за моими сумками, а кошка при этом даже не шевельнулась у меня на руках.

Глава 4

И вот, я еду в автобусе и имею, наконец, возможность рассказать все с самого начала. Я вообще-то как бы студент, то есть являюсь таковым уже лет шесть, если не восемь. Но, поскольку у нас в медицинском, тем более на стоматологии, нет вечернего отделения, а на стипендию-то не очень проживешь, то я примерно по два года учусь на каждом курсе. То есть я один год учусь, а другой — работаю, пребывая каждый раз в академическом отпуске. Как мне это удается? А просто каждый следующий курс наук я прохожу в другом учебном заведении. Вот и все. А как я работаю, вы уже знаете — торгую оптом и в розницу кошачьим товаром — ну, там кормом, лекарствами, игрушками, домиками и всем таким.

В сумках, которые я смог взять с собой, поместилось только несколько мисочек, да разные упаковки с кормами. Я набрал еще и кое-что из мелочей, но как-то не особенно надеялся на удачу: ведь эти Дерзайцы, судя по всему, — такая дыра, что меня там просто на смех подымут с моими кошачьими консервами. Еще не так давно все мы относили сам факт их производства за границей по разряду курьезов разлагающегося Запада, хотя и потребляли по причине низкой, по отношению к человеческой пище, цены и наших пресловутых тогдашних заграничных «обстоятельств». Впрочем, этой ночью и я отдал им должное. И, надо сказать, что под «Рояль» они пошли вполне сносно, только не мешало бы их в таком случае чуть-чуть присолить.

Коллеги по бизнесу очень отговаривали меня ехать в провинцию, уверяя, что аборигены по своей бедности не содержат даже кошек, а просто считают их частью природы, которая, как известно, ни у кого ничего не покупает, а существует сама по себе.

Но оказалось, что эта здешняя первозданность приманила уже достаточное количество «цивилизованных» людей, застроивших ее шикарными коттеджными поселками. И в каждом, в расцветшей вместе с ним, как омела на дубе, лавочке, мой товар брали оптом по розничной цене. Выяснилось, что кошачьи диванчики и мисочки успели снискать успех у нового местного населения, и при этом очень быстро требуют пополнения, потому как хозяева зверей в припадке котолюбия, случающегося обычно по сильной пьянке, пытаются пристроиться со своими питомцами на их диванчике или влезть в их законный домик.

Вчера в моем багажнике оставалось совсем уже мало товара, когда мои здешние коллеги, узнав о моем гешефте, вдруг, очевидно из чувства коммерческой солидарности, начинали загадочно говорить о некоей даме, которая якобы содержит у себя на вилле целый кошачий городок. И зовут ее Калерия Тимофеевна, то есть она — как бы мне тезка, К. Т., и притом страшно богатая, --">