Савелий Куницын - Соседи

стене…

Беда заключалась в том, что сверло это было не просто длинным. Оно было очень длинным.

Направляемое руками пьяного мужика, победитовое сверло проходит сквозь калёный бетон и входит будущему кандидату наук, спящему слишком близко к стене, прямо в голову.

Металл проковырялся в его мозгах всего на два сантиметра, но этого хватило, чтобы сделать необычайно смышлёного парня с огромным потенциалом и жизненной энергией инвалидом на всю оставшуюся жизнь…

После трепанации отверстие в голове Жени заделали донорской костью – костью от черепа безвестного трупа из бездонных подвалов медицинских учреждений.

Иногда в таких случаях прибегают к костно-пластической трепанации – специальной пилой (пила Джигли) выпиливают в голове кусок черепа и оставляют на время операции висеть на лоскуте кожи. А потом просто вставляют этот кусочек обратно – как вырезанный треугольник арбузной корки вставляют обратно в арбуз.

Через месяц комы несостоявшийся кандидат наук очень плохо и неразборчиво говорит. Больше похоже на детские "агуканья". Его с трудом понимают мать и младшая сестра, которые забрали его жить к себе.

Уже в течение трёх лет они водят его на улицу гулять и регулярно оттирают по всей квартире дерьмо, которое он размазывает по стенам собственными руками, глупо и по-младенчески при этом смеясь.

Мой дом – моя крепость, говаривали раньше.

Может, раньше оно и было так, но не сейчас.

Когда твой дом – это высокие каменные стены, обнесённые для пущей верности крепким частоколом и окружённые рвом с водой, то это можно назвать крепостью. Но наши бетонные коробки, наштампованные одна к другой… Это никак не крепость. Это западня.

Сумасшедший парень бегает по квартире с кусочком трупа в голове и размазывает по стенам своё дерьмо… Спасибо соседям.

Если ты входишь через одну дверь с кем-то ещё, то ты уже не можешь чувствовать себя в безопасности.

Если в одном с тобой подъезде живут десятки и сотни человек, которых ты совсем не знаешь, которых видишь только иногда, то о какой безопасности может идти речь?

Ты знаешь всех этих людей?

Ты знаешь всех этих людей, что ежедневно входят в твой подъезд и выходят из него?

Ты знаешь всех тех, кто ежедневно ездит с тобой в одном лифте?

Что это за незнакомцы, что тебя окружают?

Ты же их совсем не знаешь, какая тогда, на фиг, крепость?

Пятнадцать лет назад твоя семья переехали в эту высотку, где ты живёшь до сих пор. И уже года через два и произошёл тот памятный инцидент.

Вечером твой брат, которому тогда едва стукнуло двадцать пять, приходит домой в умат пьяный… Бывало, что он приходил хмельной, а тогда пришёл просто пьянющий. И злой…

Одно слово, второе, и они поцапались с отцом. В один момент это всё перерастает в драку. Пьяный и злой брат хотел высказать отцу за всё своё несчастное детство…

Пока вы с матерью подоспели, у отца уже был сломан нос, и пол на кухне слегка забрызган его кровью.

Вы вместе с побитым отцом накидываетесь на бушующего брата и валите на пол лицом вниз. Ты заламываешь его руки за спину и наваливаешься всем телом сверху. Окровавленный отец сидит у своего сына на ногах и всем своим весом пытается прижимать их полу. Ты тоже всячески стараешься сдерживать мощные рывки озверевшего брата. Ты чувствуешь, как пальцы его рук, на которых ты лежишь, судорожно впиваются в твой голый живот, как они царапают его ногтями.

Брат лежит лицом в пол, ревёт, как зверь, и с проклятиями через слёзы обещает убить отца.

– Я тебя, сука, ночью зарублю! – орёт он, раздирая глотку, и дёргается под вами с невероятной силой.

Ты чувствуешь, как его пальцы уже в кровь изодрали твой живот. Тебе больно, но ты должен терпеть. Если отстранишься от брата хоть немного, он тут же вас раскидает. Тогда ещё большего кровопролития не избежать.

Поэтому ты лежишь, навалившись на руки собственного брата, заломленные ему за спину, и терпишь, как он своими ногтями в кровь раздирает тебе живот.

Растерянный отец со сломанным носом и перепачканным кровью лицом сидит на ногах своего сына, всем весом стараясь удержать их

--">