Нения Кэмпбелл - Ужас

Давление исчезло, и вслед за ним ужасная боль взорвалась в ее груди, как пушка. Она подавилась, поморщившись от отвратительного ощущения пропитанной химическими веществами воды в бассейне, поднимающейся в ее горле. Теснота ослабла, и она обнаружила, что проходы, ранее заблокированные, были открыты, позволяя ей снова дышать, болезненно, когда она перевернулась на бок, чтобы выплюнуть воду.

Она медленно открыла глаза и обнаружила, что смотрит на траву. Над ней склонилась незнакомая женщина с выражением озабоченности на молодом лице. В замешательстве Вэл перевела взгляд с лица женщины на символ красного креста на ее совершенно белой униформе.

— С тобой все в порядке? — спросила женщина. — Ты можешь говорить? Ты знаешь, как тебя зовут?

— Я... да, — проговорила Вэл, морщась от света. Сейчас было солнечно и, возможно, тепло, но жар солнца не достигал ее холодного, безразличного тела. Кто-то снял с нее мокрую одежду и завернул в пушистое одеяло, которое она теперь плотнее закутала на себе. — Вэл. Ч-что случилось?

— Ты чуть не утонула, — сказала женщина, отвечая на вопрос, который Вэл задала, казалось, целую вечность назад, напрямую. — У тебя переохлаждение. Еще несколько минут, и тебе пришел бы конец.

«О», — снова подумала Вэл, на этот раз слабее.

Ее слова произвели нежелательный эффект, и глаза Вэл расширились, когда она вспомнила: Шахматы самоубийц.

Вэл вскочила, проигнорировав тревожное предложение женщины не делать этого, и поморщилась от жгучей боли, которая пронзила ее (позже она узнала, что болезненная процедура Геймлиха привела к нескольким сломанным ребрам), но она увидела то, что ей нужно было увидеть.

Массивный белый дом теперь кишел людьми в форме, подъездная дорожка была забита полицейскими машинами, двумя машинами скорой помощи и пожарной машиной. Было еще несколько автомобилей, но полоса желтой ленты на месте преступления не позволяла любопытным зевакам подойти ближе. Ее взгляд переместился на второй этаж и единственное затененное окно, которое смотрело на нее.

Значит, Лизе и Блейку все-таки удалось сбежать, и они вызвали полицию.

«Мы победили, — слабо подумала она. — Забавно, но сейчас я не чувствую себя победителем».

В ее голове пронеслись слова, сказанные давным-давно, но смысл их до сих пор оставался актуальным: «Возможно, ты выиграла битву, но проиграла войну». Она проиграла войну.

— Я проиграла, — тихо пробормотала Вэл, что фельдшер расслышала как «Я замерзла», и она странно посмотрела на Вэл.

— Тебе холодно, милая?

Конец второй книги.

--">