Чарльз Бернард Гилфорд - Страх

найти его.

— Ладно… Но уже темно.

— У тебя, кажется, был фонарик. Где он?

Послышались шаги. Это юноша пошел за фонариком. И снова тишина.

В холодном поту, дрожа от страха, Сантин ждал, что будет дальше. Ему не понравился звук их голосов.　Такие не умеют принимать близко к сердцу чужие несчастья. Хоть умри, помощи от них не дождешься.

А ведь он умирает. Сантин это твердо знал. Боль нахлынула и больше не отпускала. Разбиты лицо, грудь, переломы в обеих ногах. И еще болело внутри, там, куда может добраться только врач. Боль проникла в самые сокровенные глубины его тела, и потому он не сомневался, что вот-вот умрет.

Значит, теперь уже все безразлично? И не важно, что с фонарем отыскать его проще простого.

— Ну, наконец-то! Работает! — прозвучал голос юноши. — Где будем искать?

— В канаве, на обочине.

Шарканье шагов, галька, сыплющаяся из-под ног, треск сломанных веток, шелест травы. Потом мигающий свет, шарящий по земле. Ближе, ближе. Того и гляди его найдут. Можно еще ускорить встречу с ними, скажем, окликнуть их. Но он молчал. И ждал.

— Эй!

Свет упал на лицо. Он не мог ни двинуться с места, ни отвернуть голову. Шаги торопливо приближались. И вот они уже здесь. Два силуэта, склонившись на ним, чернели на фоне неба. И свет, резкий свет в глаза. Сантин мигнул, но они, казалось, не понимали, что свет беспокоит его.

— Он жив. — Это сказала девушка. — Глаза открыты.

— Правильно.

— Ага, вижу…

— Но разбился. — Она опустилась на колени рядом с ним, защитив от света фонарика. И на том спасибо. В свете луны видно ее лицо.

Молоденькая, почти девочка, лет шестнадцать, не больше. И очень хорошенькая, волосы темные, кожа бледная, может быть, даже слишком, ярко накрашенные губы резко выделяются на бледном лице. А глаза — пустые. Может, она в шоке. Но ее взгляд небрежно скользнул по его изуродованному телу, и на лице не отразилось ни жалости, ни сочувствия.

— Вы искалечены? Сильно? — Это вопрос к нему.

— Да… — Оказывается, он еще может, не слишком напрягаясь, говорить.

— Что у вас болит?

— Все тело. И больше всего внутри.

Девушка задумалась над тем, что он сказал. Следующий вопрос показался ему расчетливым и холодным.

— Как вы считаете, если мы поможем, вам удастся выкарабкаться?

Он тоже не спешил отвечать. Молчал, думал. И все　 равно допустил ошибку.

— Кажется, я умираю, — сказал он и тут же понял, что проиграл.

Лицо девушки неуловимо изменилось. Сантин не мог бы сказать, в чем это выразилось. Но так оно и было. Она отодвинулась от него, поднялась на ноги и повторила юноше:

— Он умирает. — Ее слова прозвучали уверенно, словно она знала, что с ним, по крайней мере, так же точно, как он сам.

— Значит, нет смысла искать врача? — В голосе юноши послышалось облегчение, казалось, тяжкое бремя свалилось с его души.

— Наверное, нет.

— Так что тогда делать?

— Ничего. Ждать попутной машины.

— Значит, мы можем ехать в город, да? — Парень, видно, признает превосходство девушки и во всем полагается на нее.

— Конечно. А сюда пошлем врача или еще кого-нибудь. Но он к тому времени, наверное, уже умрет. И еще нужно позвонить в полицию.

— В полицию?

— Ну да. Ты ведь убил человека.

И снова тишина. Сантин лежал у их ног, глядя вверх на темные силуэты. Они говорили о нем, словно он уже умер. Но его это почему-то не задевало. Может, потому, что и он тоже считал себя мертвым.

— Арлена… Что со мной сделают?

— Где, в полиции?

— Да… Ты говоришь, я убил человека.

— Так и есть, верно?

Юноша молчал, не зная, что сказать.

— Так ведь случайно, — наконец выдавил он. — Ты же знаешь, Арлена, что случайно. Это — несчастный случай.

— Конечно.

Они говорили тихо, но Сантин слышал каждое слово. И почувствовал, что пора вмешаться.

— Каждый несчастный случай происходит по чьей-то вине, — сказал он.

Они замолчали. Он видел, как они в замешательстве переглядываются. Наконец повернулись к нему.

— Что вы хотите сказать, мистер? — спросил юноша.

— Несчастный случай произошел из-за вас. Вот и все, — Сантин по-прежнему не испытывал гнева. Нет, он возражал им не потому, что досадовал или злился. Но виновный должен быть установлен.

— Почему это из-за меня?

— Ну, во-первых, вы не убрали дальний свет…

— Но вы тоже ехали с дальним.

— Я ведь переключился на ближний…

— А потом снова включили дальний.

— Только потому, что вы --">