Максин Мей-Фан Чан - Восьмая личность

алкоголика, который каждый вечер в течение часа строго следовал ритуалу, порожденному ОКР^[2], и упорно искал серийных убийц в ящике для столовых приборов.

«Но они же не плоские», — поддразнивал его я.

Лукас на это улыбался и закатывал глаза, а потом, прежде чем одиннадцать раз топнуть ногой в костюмных туфлях, признавал, что нуждается в контроле и что он страдает навязчивым неврозом.

Пять лет назад, когда умерла Клара, в один из дней ко мне заявилась Сюзанна, которая вообще редко баловала меня своими визитами. Доедая свой рогалик с солониной, она сказала, будто случайно оказалась рядом. Она оглядела мой кабинет и в шутку, с лукавым блеском в глазах, назвала его «Музеем реликвий мозгоправа».

«Папа, твои пациенты абсолютно везде! — воскликнула она. — На письменном столе, на стенах, на полках. Они даже в этой жалкой кухоньке! Ты хоть понимаешь это? Пора бы уже платить им!»

В тот раз я расхохотался — моя добрая смешная доченька. В полной мере ребенок своей матери, с такими же зелеными, как трава, живыми глазами и иссиня-черными волосами. В те дни ее широкие плечи поникли от горя. Помню, я еще долго улыбался — шутка дочери вынудила мышцы моего лица приподнять уголки рта, — хотя скорбел по своей жене. Ее смерть продемонстрировала, что я не могу больше игнорировать пустоту внутри себя.

Глава 2. Алекса Ву

Наверное, я умру от восторга. Серьезно. Причина: Элла Коллетт — лучшая подруга, искренняя и чистосердечная и, если судить по вчерашнему вечеру, великолепная сваха! Вот так. Мне не только предстоит свидание, но оно уже назначено. На следующую субботу. На девять вечера. В Хокстоне.

— Он просто не мог отвести от тебя глаз, — шутит Элла, многозначительно глядя на меня. Тушь, опавшая с густо накрашенных ресниц, осела темными пятнами под нижними веками.

Уже одетая, я прыгаю на свою кровать, оседлываю худую Эллу и принимаюсь ее щекотать; в голове шумит после вчерашних нескольких порций водки с тоником.

— Точно не мог! — торжествующе кричит она, защищаясь от меня.

— Ш-ш-ш, — говорю я, похлопывая себя по голове.

— Точно не мог, — шепотом повторяет она.

Я краснею, как краснею всегда, когда Элла бывает такой. Потому что вспоминаю о том случае, когда мой Здравый смысл задался целью свести меня со своим бывшим школьным приятелем и в одну из пятниц, подзаправившись алкоголем, в торопливом телефонном разговоре пригласил его к себе домой. Мы оба здорово захмелели от дешевой русской водки. Но на этот раз все по-другому. На этот раз парень мне действительно нравится. Он забавный. И умный. Красивый, но не слишком. Высокий, но не огромный. И у него потрясающее тело, за такое и жизнь отдать не жалко. Умереть — не встать!

Мы познакомились вчера вечером в Хокстоне, где оказались после того, как Элла заявила, что не желает еще один вечер просидеть дома и выпивать, пересматривая «Девочек».

— Неужели тебе не хочется с кем-нибудь познакомиться? — позвонила она мне. Ее вопрос звучал скорее как требование. — К нам на работу пришел классный парень, он раздавал флайеры в новый клуб — называется «Электра». Мы с ним поболтали. Я вот и подумала, что это может быть прикольно. Похоже, по-другому.

— В каком смысле по-другому? — спросила я.

— Ну, просто по-другому.

И я пошла. И мы познакомились. Тот самый классный парень и я. Элла представила нас друг другу, когда он принес нам стильные коктейли в высоких запотевших стаканах. Взгляд его голубых глаз брал в заложники всех девушек, сидевших в баре. Элла заметила, как у меня отвисла челюсть, едва я посмотрела на него. Потом она исчезла куда-то, предварительно трижды пожав мне руку — код, который мы используем, чтобы подбодрить друг друга.

«На помощь», — одними губами произнесла я, чувствуя, что у меня вспотели ладони, а живот скрутило спазмом. Тут я поймала его улыбку и нервно ответила на нее. Он наклонился ко мне и чмокнул. Я посмотрела за него и увидела полный зал красивых тел и девушек, исполняющих непринужденный бурлеск на узкой сцене с зеркалами. Одна девушка с длинными рыжими волосами и ногами от ушей изображала близость с хромированным шестом. Ее плечи мерцали, ее взгляд был устремлен куда-то вдаль, когда она пальчиком касалась изящного золотого ожерелья с крохотным ключиком. Я таращилась на нее дольше, чем следовало бы, завороженная ее извивами; ее идеальное тело вызывало у меня желание убежать домой и больше никогда не --">