Грег Диналло - Фиаско

взглянула на меня.

— Ну как, все-таки нашли его, Катков?

— Вы говорите так, будто заранее знаете ответ.

— Знаю. — Она резко кивнула.

— В таком случае, видимо, нет необходимости отвечать.

— Вы кого-то выгораживаете?

— Ну, Скотто, вам ведь хорошо известно, что я на такое никогда не пойду.

— Так почему же сейчас идете?

— Потому что получилось все совсем не так, как я предполагал. Все… все запуталось и оказалось более сложным, нежели мне представлялось. Тут не действует обычный принцип: вот — черное, а вот — белое.

— Ну, спасибо за ясность, — шутливо заметила она. — Вроде бы я не тупица, почему бы не рассказать мне подробности? Как знать, может, я и пойму, что к чему.

— У меня лучшее предложение. Сверните-ка туда, за угол.

Повернув на Тверскую, она остановилась у гостиницы «Москва». Там мы вышли из машины и пошли к Красной площади. Оттуда доносились какие-то выкрики, эхом отражаясь от каменных стен и башен Кремля. Это был день твердолобых коммунистов. Их набилось на площади, наверное, сотни тысяч. В центре ее стоял грузовик. В его кузове возбужденные люди через портативные мегафоны выкрикивали, как Ленин в свое время, подстрекательские призывы, накаляя страсти. Старые усатые вояки, пожилые полные женщины, дети с красными флажками в руках — все в унисон выкрикивали: «Ле-нин! Ле-нин! Ле-нин!». Море советских символов, флагов, знамен, плакатов и транспарантов заполонило всю Красную площадь. Повсюду серп и молот, зловещие для меня портреты Ленина и Сталина. Масса людей, не желающих свержения тирании и пришествия свободы. Совершенно поразительное зрелище! Было от чего прийти в ужас.

— Пройдет еще немало времени, прежде чем Россия хоть чем-то станет походить на Соединенные Штаты, Скотто.

— Не спорю, но согласны ли вы с этими шутами гороховыми или не согласны, шаг в верном направлении сделан. А инакомыслие, свобода выражать свое мнение и есть основа свободного общества.

— Спасибо за разъяснение, — склонил я голову.

Она слегка зарделась.

— Мое мнение по этому поводу таково: не важно, сколь бурно и яростно люди выражают свое несогласие, важно, как побудить их работать и жить лучше. Это же не скопище неорганизованных американцев, высылавших на улицы с протестами против демократии.

— Во всяком случае, уже сейчас, а не потом, любой ценой нужно защищать это право — отстаивать свои взгляды, которые я, может, и не разделяю.

— Легко говорить, да трудно сделать.

— Катись ты в задницу. Если вы, Катков, хотите считаться демократом, то и поступать должны как демократ. Нельзя быть на словах демократом, а в жизни антидемократом.

— Да ведь за одну ночь не переделаешься. Демократия у нас только зарождается. Основы ее непрочны. Малейший толчок со стороны — и все разлетится вдребезги.

— Шуты на площади этим и занимаются.

— Все верно, но желания остановить их у меня нет. Вместо этого я хотел бы приобрести достаточно времени, чтобы основы демократии утвердились и окрепли.

— Это за миллиард восемьсот тысяч долларов, что ли?

— Думаю, вы начинаете кое-что понимать. Сейчас России нужны более важные и неотложные перемены нежели соблюдение азов закона.

— И даже более важные, чем желание поступать по правде?

— Этого я с уверенностью не знаю.

— Но знаете, что за этим скрывается?

— Да, но не знаю точно, что мне делать. Лицо ее просветлело.

— У меня есть кое-что стоящее, способное вам помочь. С этим вам легче будет сделать окончательный выбор. Она вернулась к стоянке автомашин, где припарковала «жигуленок», и открыла багажник.

— Держи, — сказала Скотто, протягивая мне пишущую машинку.

Наверное, вид у меня был преглупый. Я совсем забыл о своей собственности, которую она пообещала вернуть.

— Признаюсь, вы меня здорово удивили.

— Всего-навсего сдержала свое обещание, — сказала она, но с усмешкой отдернула машинку, когда я потянулся за ней. — Отдаю только в обмен на фотоаппарат.

— На фотоаппарат?

— Вы же знаете, какой Джо въедливый, — ответила она как бы между прочим. — Да еще эти чертовы бюджетные лимиты и финансовые отчеты — мне нужно будет отчитаться за приобретение камеры.

Я наклонился к заднему сиденью «жигуленка» и достал из кейса фотоаппарат.

— Вот и обменялись, — удовлетворенно заметила Скотто, положив камеру в карман. Тут она увидела, что я забираю свой багаж. — Что вы делаете?

— Да передумал. --">