Мартин Кэйдин - На грани ночи

применения атомного оружия и своей роли в этом.

Майрон Смит подумал про других. Вон там лейтенант Гэс Джонсон, радист. Наблюдает за навигационными приборами. Слишком молодой. Он вырос в мире, где атомные и водородные бомбы — вещи вполне обычные, стали так же привычны, как реактивные самолёты и спутники. Майрон Смит грустно покачал головой.

Оставались ещё двое. Старший сержант Пол Слевик был бортмехаником и отвечал за правильное размещение и крепление грузов. Ему было безразлично, что именно перевозили в их огромном С-130. Его прозвали «невольник Слевик». Он знал только свою работу. Всё, что тащили в самолёт, должно быть тщательно уложено, упаковано, закреплено. Слевик заботился о грузах так, словно от этого зависели его жизнь или смерть. Впрочем, думал Смит, ведь оно так и есть. Если во время болтанки груз сорвется, экипаж погибнет.

И Слевик заботился о грузах, не обращая внимания ни на что иное.

Старший сержант Джо Келли. Вот кому хорошо прочистили мозги, подумал Смит. Восемь лет ношения на бедре пистолета 38-го калибра. Он летит вместе с экипажем С-130 как страж бомб. Его задание — проследить, чтобы к бомбам имели доступ только определенные лица. Келли прошьет автоматной очередью любого из экипажа, кто попытается приблизиться к бомбам. У него при себе список офицеров, которым доверено получить ядерное оружие. На всякого, кто не внесен в этот список, Келли смотрит со злобной подозрительностью.

Майрон Смит подсчитал, что как бортинженер уже сопровождал около четырехсот таких адских игрушек. Их экипаж побывал с ними на четырех континентах. Эти «игрушки» совсем не похожи на огромные водородные бомбы, которыми вооружают самолёты стратегической авиации. Глядя на металлические цилиндры на дне грузового отсека С-130, никогда не догадаешься, что это и есть атомное оружие. Представив атомную бомбу, Смит почувствовал приступ тошноты. Каждая такая бомба имеет всего одиннадцать дюймов в диаметре и девятнадцать дюймов в длину. Однако такие малые размеры не помешают им взорваться с силой трехсот тысяч тонн сильной взрывчатки. Триста килотонн! Он подумал о Хиросиме, о первом в мире атомном грибе, а ведь каждая в их самолёте была в пятнадцать раз мощнее хиросимской… И таких бомб на их борту пять.

Он посмотрел вперед сквозь лобовое стекло, потом посмотрел налево, мимо Дика Чамберса, в боковые иллюминаторы. Хотя они и летели на высоте двадцати пяти тысяч футов, он ясно видел землю. Воздух над пустыней был совсем прозрачный и давал возможность видеть очень далеко. Ему захотелось посмотреть с воздуха на Моньюмент-Велли. Огромные каменные контрфорсы да густо-красный цвет этой долины, что перебросилась через границу между штатами Юта и Аризона, всегда наполняли его чувством почтительного удивления. Сотворить такое чудо под силу лишь богу, думал он. Смит посмотрел на часы. Скоро они будут как раз над долиной. Скользнул взглядом по панели с приборами. Через несколько минут Майклс настроит свой радиосигнал на волну ближайшей радиолокационной станции.

Они, видимо, немного отклонились от курса, и Моньюмент-Велли должна появиться слева. Майрон Смит ослабил ремни и подвинулся в кресле ближе к окну, чтобы лучше видеть. Сзади бортинженера радист Гэс Джонсон начал передавать в эфир свои координаты для станции слежения.

Индикатор радиолокации внезапно потух.

— Что за чертовщина?

Это выкрикнул Бен Майклс. Он покрутил ручку настройки в одну сторону и в другую. Напрасно.

— Слушай, Гэс, ты уже поймал станцию Моньюмент-Велли?

Радист отрицательно покачал головой.

— Не могу найти их. Похоже на то, что они не работают.

— Всегда с этой проклятущей станцией что-то происходит, — проворчал Дик Чамберс. — Наверное, понапивались там с тоски. — Он посмотрел на карту и обратился к радисту: — Гэс, когда мы услышим следующую станцию?

Джонсон ответил сразу:

— Мы войдем в её зону минут через тридцать, майор.

— Ничего страшного, — проворчал Чамберс.

Радиолокационные станции нередко выходили из строя. То механические повреждения, то неисправности в электронике. Значит, около получаса они будут лететь, не имея связи с наземными станциями. Чамберс подумал, что на земле, наверное, сейчас испытывают растерянность. С таким грузом, само собой разумеется, тебя всё время должны вести наземные радиолокационные станции. И вот они вдруг исчезли — ну и черт с ними. Под самолётом пустыня и голые камни. --">