Патриция Корнуэлл - Хищник

Бронсон, — произнес Марино, избегая смотреть на нее.

— А ты присутствовал?

— Нет. Меня не было в городе. Дело до сих пор не закрыто, поскольку голливудская полиция одно время полозревала Лорела.

— Лорела?

— Это брат-близнец Джонни Свифта. Но никаких улик против него не нашли, и подозрения отпали. И вот в пятницу, в три часа утра, у меня дома раздается этот идиотский звонок. Мы выяснили, что звонили из Бостона, с телефона-автомата.

— Из Массачусетса?

— Оттуда, где было «Бостонское чаепитие».

— А разве в телефонной книге есть твой номер?

— Нет, конечно. — Марино вытащил из заднего кармана джинсов измятый коричневый листок.

— Вот что сказал этот парень. Я все записал, слово в слово. Он назвал себя Свином.

— Свиньей?

Скарпетта внимательно посмотрела на Марино: это не розыгрыш? В последнее время он их практикует.

— Этот тип сказал: «Я Свин. Да ниспошлю им кару и посмеюсь их погибели». Черт его знает, что он имел в виду. И дальше: «На месте убийства Джонни Свифта нашли не все улики. Будь у вас мозги, вы бы задумались над тем, что произошло с Христиан Христиан. Здесь нет ничего случайного. Пусть над этим поразмыслит Скарпетта, ибо от руки святой инквизиции не уйдет ни один извращенец, даже ее похотливая сучка племянница».

— Ты уверен, что он сказал именно это? — Скарпетта постаралась ничем не выдать своего внезапного волнения.

— Я что, похож на сказочника?

— А что за Христиан Христиан?

— Кто бы знал. Он говорил без всяких эмоций. Просто выдал текст и повесил трубку.

— Он назвал Люси по имени или…

— Я тебе передал все слово в слово, — перебил ее Марино. — У тебя ведь одна племянница? Значит, он имел в виду именно Люси. А «свин» может означать «святая инквизиция». Если брать по две первые буквы… Короче говоря, я связался с полицейским управлением Голливуда, и они попросили нас срочно заняться делом Джонни Свифта. Там еще какая-то хреновина с протоколами. То говорится, что он был застрелен в упор, то — что с некоторого расстояния. Уж что-нибудь одно, верно?

— Если был только один выстрел, то да. Возможно, неправильное толкование. Есть какие-нибудь версии относительно Христиан Христиан? Ты уверен, что это вообще человек?

— Ни в одной компьютерной базе мы такого не нашли.

— А почему ты говоришь мне об этом только сейчас? Я же всю неделю была здесь!

— Я был занят.

— Ты узнаешь о таком деле и два дня тянешь резину! — Скарпетта едва сохраняла ровный тон.

— Не тебе говорить об утаивании информации.

— А что такого я утаила? — озадаченно спросила она.

— Тебе следует быть осторожнее. Вот все, что я хочу сказать.

— Не надо говорить загадками! Это вряд ли поможет делу.

— Да, чуть не забыл! В Голливуде хотят знать мнение Бентона по этому поводу, — небрежно добавил Марино.

У него явно не получалось не демонстрировать своего отношения к Бентону Уэсли.

— Пусть к нему и обращаются. Я не могу отвечать за него.

— Они хотят, чтобы он разобрался с этим шизиком, Свином. Может, это просто розыгрыш. Правда, без записи ему придется попотеть. Все, что у нас есть, — это мои каракули вот на этом бумажном пакете.

Марино поднялся со стула, заполнив своей громоздкой фигурой все свободное пространство. В его присутствии Скарпетта всегда чувствовала себя какой-то мелкой. Забрав со стола свой модный шлем, он надел солнечные очки. За все время разговора он ни разу не посмотрел на нее, а теперь и вовсе спрятал глаза за темными стеклами. Что в них таится? Этого она так и не узнала.

— Я не откладывая займусь этим делом, — сказала Скарпетта, пока он шел к двери. — Если хочешь, можем пораскинуть мозгами вместе.

— Угу, — чуть качнул он головой.

— Только дома. Вечером. Придешь?

— Угу, — повторил он снова. — Во сколько?

— В семь.

Глава 2

В кабинете магнитно-резонансной томографии Бентон Уэсли наблюдал за пациентом из-за прозрачной перегородки, в комнате был полумрак, на стеллаже светились экраны мониторов, на лежащем тут же портфеле поблескивали небрежно брошенные сверху наручные часы. Бентон поежился. Холодно. Проведя несколько часов в лаборатории когнитивной нейровизуализации, он успел до костей продрогнуть. Во всяком случае, так ему казалось.

Сегодняшний пациент шел под кодовым номером, но Бентону было известно его имя. Бэзил Дженрет. Немного нервный, довольно неглупый маниакальный убийца --">