Пол Кристофер - Евангелие от Люцифера

заперт в вашей каюте?

— Да, мистер Хилтс, моей миссии сопутствовали смерть и загадки. Но стоит ли так уж огульно меня осуждать? Педрацци пытался убить меня в том страшном месте в пустыне. Он узнал, кто я, и понял, что я никогда не позволю ему раскрыть тайну такому человеку, как Муссолини, для использования в качестве разменной монеты в какой-нибудь политической игре. Он попытался убить меня. Я просто защищался.

— А на корабле? — спросила Финн.

— В каюте? Керзнер, человек, посланный убить меня людьми вашего отца, мисс Райан. Человек, купленный дедом Адамсона. Епископ так и не появился. Можно только предположить, что он погиб в огне.

— А как он смог выяснить точные координаты этого тайного убежища? — спросил Хилтс.

— Это я ему сказал, — ответил старик. — Как раз перед тем, как оставил его умирать. Таково было его последнее желание.

— Что ни говори, а вы убийца и негодяй, — заявил, скривившись, Хилтс.

— Не без того, — промолвил старик, пожав плечами. — То же самое можно было бы сказать о большинстве из нас. Найденыши, сироты. Отбросы жизни. Это казалось хорошей почвой для засевания.

— «Из нас»? — спросила Финн.

— Хранителей.

— Этого места?

— Того, что здесь сокрыто.

— И что же?

— Истинное Слово.

— Евангелие от Люцифера.

— Вряд ли Люцифера. Он лишь охранял его. Был первым Хранителем Слова. Это Его место.

Он развел руки, устремив взгляд вверх, в бесконечность парящего над ним камня.

— Что-то я совсем запуталась, — призналась Финн.

— А у меня голова разболелась, — сказал Хилтс. — Места, где я стою, не должно существовать, свет, освещающий меня, не должен гореть, а человек, с которым я разговариваю, должен быть мертв. Все это не имеет смысла.

— Светильники были созданы тысячу лет назад, и их свет распространяется с помощью зеркал, все эти работы по камню были выполнены в поте лица верными, преданными людьми, а в живых я остаюсь по той единственной причине, что должен хранить и оберегать тайну этого места, пока это вообще возможно.

— А потом? — тихонько спросила Финн. — Что потом?

— А потом я уничтожу его, — просто ответил старик.

— Вы сумасшедший! — воскликнул Хилтс.

— Может быть, — сказал старик. — Но время проповедей и таких пророков, как Христос, уже миновало. Боюсь, в мир пришли новые, иные боги.

Он поднял маленький кожаный сверток.

— Когда придет время, тайное святилище должно быть уничтожено. Вместе с ним погибнет и Евангелие Света. Указания на сей счет совершенно ясны, — печально добавил он.

— Но почему? — настаивала Финн. — Зачем уничтожать все это?

— Да затем, что если всем этим не могут обладать все, то не должен обладать никто. В конце концов, Свет существует, дабы светить и просвещать. Не пристало превращать его в инструмент власти.

— Тогда расскажите всем.

— Беда в том, что правда о его существовании была бы использована против его истинной сути. Использована как знамя, под которое люди вроде Адамсона стали бы собирать своих сторонников. Но тайное святилище, как и Его Слово, не предназначалось для крестовых походов, ибо суть последних не вера и жертвоприношение, а меч и кровь.

Выстрел, нечто совершенно чужеродное в этом подземном покое, поразил старца прежде, чем по святилищу прокатился его звук. Хранитель упал. Потом послышалась серия режущих слух взрывов, и, словно по сигналу, свет в сводчатой каверне погас. Несколько мгновений царила полная тьма, а потом ее прорезали полдюжины тонких ярко-зеленых лучей.

— Приборы ночного видения, — прошептал Хилтс.

Он пошарил вокруг себя и нащупал стонущего, скрючившегося старика.

— Вы ранены? — спросила Финн.

— Плечо. Я выживу, — сказал Деверо. — Во всяком случае, проживу, сколько необходимо.

— Нам нужно вытащить вас отсюда, — сказал Хилтс.

— Вам самим нужно выбираться отсюда, пока не поздно.

— Мы должны доставить вас в больницу.

— Вы находитесь на глубине в двести тридцать семь футов под землей. На дальней стороне этой каверны есть выход, который ведет прямо к реке Уинтер. Есть место, где пещеру от нее отделяет лишь тонкий скальный щит, разрушить который я могу, когда мне заблагорассудится. Адамсон мнит себя победителем. Воображает, будто он восторжествовал, заполучил наконец то, что позволит ему сплотить и возглавить нацию. Самонадеянный глупец! Он не обрел ничего, кроме тьмы!

— Хватай его за ноги, — велел --">