Пол Кристофер - Тень Микеланджело

ответ.

Учащиеся студии — их было около дюжины — положили рисовальные принадлежности на уступы мольбертов, и помещение быстро наполнилось оживленным гомоном.

Молодая женщина наклонилась, подняла черно-белое цветастое кимоно, которое всегда приносила на сеансы позирования, накинула его и завязала узлом пояс на тонкой талии. Потом она сошла с маленького помоста и нырнула за высокую китайскую ширму на дальней стороне помещения. Ее звали Фиона Кэтрин Райан, для друзей просто Финн. Ей было двадцать четыре года. Всю свою жизнь она прожила в Колумбусе, штат Огайо, но последние полтора года училась и работала в Нью-Йорке, получая удовольствие от каждой минуты жизни.

Взяв со складного стульчика за ширмой свою одежду, Финн быстро переоделась и засунула свернутое кимоно в рюкзачок. Несколько минут спустя, одетая в поношенные джинсы «ливайс», любимые кроссовки и неоново-желтую футболку, предупреждавшую остальных водителей о ее передвижении по Мидтауну, она помахала рукой еще остававшимся в помещении студентам, и те помахали ей в ответ. По пути к выходу Финн забрала у Денниса чек. Оказавшись на улице, залитой ярким полуденным солнцем, она отстегнула цепочку, крепившую к фонарному столбу ее старый велосипед с толстыми шинами.

Рюкзак занял свое место в коробке из-под бананов, вставленной в большую решетчатую корзину багажника, а цепочка и замок были убраны в один из боковых карманов рюкзака. Финн собрала распущенные волосы в кудрявый конский хвост и скрепила его черной резинкой для волос, потом выудила из рюкзака скомканную зеленую бейсболку без фирменной надписи и надела ее, пропустив конский хвост через отверстие позади. Перешагнув через раму велосипеда, она взялась за руль и поехала по Восьмой улице, а через два квартала свернула на Шестую авеню, направляясь на север.

ГЛАВА 2

Музей изобразительных искусств Паркер-Хейл находился на Пятой авеню между Шестьдесят четвертой и Шестьдесят пятой улицами, фасадом прямо на зоосад в Центральном парке. Первоначально здание было задумано как особняк для Джонаса Паркера, который разбогател на «Печеночных пилюлях старой матушки» и умер, чем-то подавившись, прежде чем успел поселиться в своей новой резиденции. Поэтому его деловой партнер Уильям Уайтхед Хейл отдал дом под музей. Забота о печени американцев дала обоим партнерам возможность провести немало времени в Европе, скупая произведения искусства, результатом чего и стало собрание Паркер-Хейл. Столь внушительное, что удачливые бизнесмены вошли в историю не как торговцы чудо-пилюлями, а именно как собиратели художественных шедевров. Подбор полотен был достаточно эклектичным: Брак и Констебль, Гойя и Моне.

Музей находился в доверительном управлении, причем в составе его правления и попечительского совета числились имена многих влиятельных особ, от мэра и комиссара полиции до личного секретаря кардинала Нью-Йорка. Пусть далеко не самый большой в Нью-Йорке, этот музей определенно являлся одним из самых престижных, и для Финн получить работу интерна в отделе графики было бесспорной удачей. Во всяком случае, лучше, чем место помощника преподавателя, и к тому же это позволяло ей в какой-то мере преодолеть комплекс неполноценности, связанный с тем, что первую свою степень она получила в котирующемся не слишком высоко Университете штата Огайо.

В этом отношении у Финн просто не было выбора: в том университете, на кафедре археологии, работала ее мать, и это давало ей возможность посещать занятия бесплатно. Но вот жизнь в Нью-Йорке для нее бесплатной не была, и, чтобы пополнить кошелек прибавкой к стипендии, ей приходилось браться за любую работу. Вот почему она подвизалась в качестве натурщицы, снималась в качестве модели для каталогов всякий раз, когда получала звонок из агентства, преподавала английский новым иммигрантам, помогала по хозяйству и присматривала за детишками сотрудников факультета. И не только за детишками, но и за комнатными растениями или домашними животными. Порой казалось, что вся ее жизнь пройдет в этом лихорадочном, изнурительном ритме, так никогда и не обретя нормального темпа.

Спустя полчаса после того, как она покинула класс рисования, Финн остановилась перед Музеем Паркер-Хейл, прицепила велосипед к очередному фонарному столбу и взбежала по ступенькам к огромным дверям, увенчанным классическим рельефом из слегка задрапированных обнаженных фигур. Перед тем как --">