Юрий Адашов - Солёный Предел (СИ)

- Франк, гамадрил недорезанный, опять начал людей на шахты возить! - здоровяк глянул на перепуганное лицо пацана. - Да не дрожи ты так. Выкуплю я тебя. Пристрою куда-нибудь. Повезло, что сюда попал. На шахтах быстро загнёшься.

Здоровяк молча прошёл под навес, где низенький хлопотал над Дедом:

- Ну что тут, Док?

- Ничего сильно плохого. Но и хорошего мало. - Док внимательно смотрел на экран какого-то приборчика. Проныра прибор узнал: медицинский анализатор. В Отстойнике всех проверяли такими каждые три дня. - Это не чума. Пустошная лихорадка. Не заразна. Будь он помоложе, то и беспокоиться не о чем. А тут организм сильно изношен. Так что не знаю.

   Док снял с пояса флягу и передал Анне:

   - Пусть пьёт больше воды и лежит. Даже по нужде не давайте вставать - банки есть. В душ тоже не водите. Сами его вымойте. Пусть хорошо и плотно поест. Распоряжусь, чтобы выделили особый паёк. Лекарства тут не помогут. Если к завтрашнему утру не помрёт - должно стать лучше.

- Ясно, - здоровяк кивнул, - позже проверишь всех. Перевозчики чумных не возят, но чем чёрт не шутит.

   Здоровяк окинул взглядом прибывших, откашлялся и начал:

   - Все подходим сюда и внимаем. Все вы - нарушители карантина и беглецы от благостного правления Евросоюза. Поэтому никаких прав у вас нет. Единственный закон здесь - я. Можете называть меня командир Лишай или просто командир. Это место - вольное поселение Солёный Предел, и здесь ваша пересадочная станция на пути к светлому будущему. Выходить наружу не советую. Сдохнете часа через четыре. Мы на границе радиоактивных солончаков. Караван побережников придёт послезавтра к вечеру. До этого времени - вы мои... гости.

Командир ещё раз изучающе оглядел всех и продолжил:

- Вы заплатили за этот переезд, и мне совершенно наплевать, как. И кто вы. Переезд будет обеспечен. У меня есть несколько правил. Не таких жёстких, как у перевозчиков, но их соблюдение буду требовать строго и беспощадно. Не драться, не воровать, не калечить. Нарушение этих трёх правил - не смертный грех и виновные будут всего лишь изолированы и посажены на голодный паёк. Но вот следующие три категорически советую выполнять. Если хотите дожить до прихода каравана побережников. Не заходить в наше поселение, - Лишай указал в сторону меньших ворот, - не убивать, и не мусорить на улице. Под мусором я понимаю всё, начиная от плевка, окурка или безобидной на вид бумажки, до... Впрочем, надеюсь мы поняли друг друга. Всё остальное - разрешается. А чей мозг слишком сложен, чтобы уяснить эти простейшие нормы поведения, того я закатаю в бетон и проедусь сверху на траке с мелкими гусеницами. Для лучшего усвоения. Вы прибыли на сутки раньше, чем планировалось, так что мне придётся терпеть вас целых два дня. Советую не нарушать границы моей терпимости. Всё всем понятно?

Дождался утвердительного ответа "гостей" и благодушно продолжил:

- Ну, раз понятно, то идём знакомиться с "гостевым домом". - Оглянулся на Проныру. - Пацан, пока с нами топай.

День убийства. Полдень.

Лишай обвёл тяжёлым взглядом собравшихся:

- Кажется, вчера я ясно дал понять, что считаю недопустимым поведением. Но вы не вняли моей мудрости. Что ж - теперь пеняйте на себя. Я не жестокий человек, но если не найду убийцу, или он сам не сознается до завтрашнего утра, то начну выбивать из вас правду очень радикальными методами. По самые гланды, с особым цинизмом, дерзостью, пролетарской беспощадностью и жесткостью проникновения. Гуманизм и человечность в вопросах дисциплины и репутации - вещи преступные уже по самому определению. Кто-нибудь хочет что-нибудь возразить?

Проныра сидел тихо, как мышь, внимательно наблюдая за происходящим. Всех шестерых гостей усадили за большой стол, спиной к стене, на другом столе лежали вещи Анны и Деда.

- Значит, молчим. Отлично. - Лишай подошёл к столу с барахлом и выудил какой-то странный нож, длинный и узкий, с вычурными гардой и рукоятью. - Прекрасный стилет. Довоенная работа. Жаль только, что кончик обломан. - Повернулся к Анне. - Ваша вещица?