Литтмегалина - Острые камни (СИ)

течение жизни. Он больше не мог стоять на берегу и безмятежно наблюдать, как плещут волны и пикируют к воде чайки. Он начинал думать о том, что скрывается на дне. Об острых камнях, невидимых под водой, и от этого еще более опасных.

Все это было бы скомпенсировано, если бы он знал, что взамен приобрел Лизу. В те несколько дней, что они провели вместе, их отношения не были никак обозначены, и теперь он не был уверен, что его ждет продолжение. Они определенно расстались не на лучшей ноте, и Илия жалел, что не нашел в тот момент в себе нежности. Он попытался вспомнить, видел ли в ее глазах то жадное, просящее выражение «возьми-меня-в-жены», что замечал в глазах других девушек, и с досадой понял, что нет. Она казалась легкой, как птичка, и столь же легко способной упорхнуть. А он уже скучал по ней, хотя они провели только одну ночь врозь. Воспоминание о нежных ямочках на ее пояснице, когда она вставала перед ним на четвереньки, преследовало его, как наваждение. Что, если он придет на работу, а она скажет ему «привет» – как обычно, как любому коллеге – и продолжит печатать свои бумаги, забыв о его существовании? Или вдруг она начнет жалеть его и относиться к нему как к жертве после того, что прочитала? Он не хотел быть жертвой. Он ей и не был.

К тому времени, как он шагнул на аллею, тревога превратилась в страх, грызущий его внутренности. С Лизой – как с наркотиками: первые порции бесплатно. Сейчас он был готов заплатить сколько угодно, только бы избавиться от невыносимого дискомфорта. Ему представилось, как она говорит следующему парню: «Их было восемь или девять, я точно не помню», и его лоб мученически наморщился. «Нет, – сказал он себе, – теперь все будет по-другому». Он не уйдет в свой подвал, чтобы представлять ее голой и никак не пытаться с ней сблизиться. Теперь он действительно хотел ее получить. Она стала ему необходима.

Спускаясь по лестнице, он был настолько поглощен своими решительными мыслями, что не сразу заметил маленькую фигурку Лизы, прислонившейся к двери в его подвал.

– Ты опоздал на двадцать минут.

Облегчение было настолько велико, что на его лице вместо радости отразился лишь ступор.

– Старушке стало плохо на улице. Я делал ей искусственное дыхание, пока не приехала скорая.

– Ну хорошо, это десять минут. А остальное время? – серьезно осведомилась она.

– Мне пришлось вернуться домой, чтобы почистить зубы.

Лиза прыснула.

– Ты учишься.

Илия подступил к ней.

– Ты пришла даже после того, что прочитала обо мне ночью?

Лиза небрежно пожала плечами.

– Иногда с хорошими людьми случаются плохие вещи. Это не должно влиять на отношение к ним.

Илия опустил взгляд, машинально нащупывая в кармане ключи.

– Я ничего не знаю об этих отморозках, которые были моими настоящими родителями. У меня наверняка ужасные гены.

– Да-да, а я потаскуха и патологическая лгунья, – Лиза встала на цыпочки и потянула его голову к себе, чтобы поцеловать в лоб. – Мы отлично подходим друг другу. Наши дети будут торговать наркотиками и заниматься проституцией.

Илия рассмеялся и посторонился, позволяя ей пройти.

За захлопнувшейся дверью торопливо данная клятва вести себя прилично испарилась. Илия поднял Лизу, донес до стола и положил на него, небрежно смахнув бумаги. Весь оставшийся день ему предстояло приводить их в порядок, но в данный момент это его не заботило. Маятник тревоги и страха качнулся в противоположную сторону, и он ощущал эйфорию. Он расстегнул блузку Лизы, свои джинсы и начал стягивать с нее трусики…

– Если уж трахаешь мою секретаршу, хотя бы женись на ней, – прорычал Медведь, вваливаясь в подвал и тут же вываливаясь обратно.

– Чего ему здесь понадобилось? – прошептал потрясенный Илия.

– Папуля номер два, – озлобленно проворчала Лиза. – Бдит.

Илия поправил лямку ее лифчика.

– Раз уж нас застукали, придется остановиться.

– Наоборот. Если нас все равно уже застукали, можно продолжать.

– Я живу один.

– Я приеду к тебе на ночь.

– А твой отец?

– Совру что-нибудь, как обычно.

Через неделю, глубочайше шокировав своего

--">